Анна аккуратно расставила последние книги на полке, отступила на шаг и окинула взглядом комнату. Ну вот, уже начинает походить на дом.
Двухкомнатная квартира на девятом этаже панельной многоэтажки была не идеальна — старые обои, потемневшие от времени плинтуса, кухня, покрытая слоем застарелого жира. Но за две недели упорного труда Анна успела сделать почти невозможное: отдраила окна до кристальной прозрачности, отмыла кухонные шкафы, разобрала забитые хламом антресоли и, наконец, переклеила обои в спальне. Она выбрала светло-голубые, с едва заметным узором — неброско, но свежо.
Со дня свадьбы прошёл месяц. Медовый месяц они провели на даче у родителей Максима — тихо, без лишней суеты, просто наслаждаясь обществом друг друга. А потом началась настоящая жизнь.
Квартиру им «великодушно предоставила» Ольга Сергеевна, мать Максима.
— Живите спокойно, я всё равно её не сдаю, — сказала тогда свекровь, ласково погладив Анну по руке.
Анна была искренне тронута.
— Спасибо вам огромное!— горячо ответила она.
— Да что ты, родная! Теперь мы семья.
Теперь, стоя посреди почти преображённой гостиной, Анна ловила себя на мысли, что начинает чувствовать себя здесь по-настоящему своей.
— Ты молодец, — раздался за её спиной голос Максима.
Он обнял её за плечи, и Анна прижалась к нему, вдыхая знакомый запах его одеколона.
— Нравится?— спросила она, указывая на новые шторы.
— Очень, — улыбнулся Максим.
— У меня ещё куча идей! Хочу поменять светильник в прихожей, а в спальне…
— Только без фанатизма, — его улыбка стала напряжённой. — Квартира всё-таки мамина.
— Но она же сама сказала, чтобы мы обустраивались как хотим!
— Ну да… — Максим потёр переносицу. — Просто давай без радикальных изменений, ладно?
Анна кивнула, но внутри что-то ёкнуло.
Почему “мамина”? Мы же здесь живём.
Она вспомнила, как познакомилась с Максимом. Он работал в IT-отделе её компании — невысокий, с мягкими чертами лица и спокойными глазами. Он не осыпал её дорогими подарками, но всегда помнил мелочи, умел рассмешить после тяжёлого дня и поддерживал, когда она сомневалась.
Когда он сделал предложение, она согласилась без раздумий.
Свадьба была скромной, но Ольга Сергеевна всё равно умудрилась везде влезть: выбирала ресторан, настаивала на определённом меню и даже пыталась диктовать, какое платье должна надеть Анна.
— Мама просто хочет, чтобы всё было идеально, — отмахивался тогда Максим.
Анна вздохнула и потянулась за тряпкой — на полу остались следы от её кроссовок.
— Ладно, не переживай, — сказала она. — Я просто хочу, чтобы нам здесь было уютно.
Максим поцеловал её в макушку.
— И будет. Ты у меня волшебница.
Но когда он ушёл на кухню, Анна ещё раз оглядела квартиру и вдруг почувствовала лёгкий холодок.
Как будто я не хозяйка, а гость.
Она отмахнулась от этой мысли.
Просто нужно время, чтобы привыкнуть.
Но где-то в глубине души уже шевельнулось смутное предчувствие, что не всё в этом «подарке» так просто, как кажется.
Анна стояла у плиты, помешивая овощное рагу, когда в коридоре раздался звонок. Она бросила взгляд на часы — 18:30. Максим задерживался на работе, а друзья вряд ли пришли бы без предупреждения.
— Кто там?— крикнула она, вытирая руки о фартук.
— Это я, родная! — за дверью прозвучал слишком сладкий голос Ольги Сергеевны.
Анна замерла на секунду, затем поспешила открыть.
— Здравствуйте! Мы вас не ждали…
— А я вот решила навестить своих любимых, — свекровь переступила порог, оглядывая квартиру оценивающим взглядом. Ой, как у вас чисто! Ну прямо как в глянцевом журнале!
Её восторг звучал неестественно, почти театрально. Анна натянуто улыбнулась:
— Спасибо. Я старалась.
— Вижу, вижу, — Ольга Сергеевна прошла в гостиную, погладила новую скатерть и вдруг нахмурилась. А где мои салфетки? Те, с кружевами?
— Они… немного выцвели. Я купила новые.
— Но это же семейная реликвия! — голос свекрови дрогнул. Их моя бабушка вышивала!
Анна сглотнула.
— Вы ничего не говорили про их ценность. Они лежали в шкафу, и я подумала…
— Ты подумала, — Ольга Сергеевна медленно обвела взглядом комнату, что можешь здесь всё переделывать на свой вкус?
Тишина повисла тяжёлым покрывалом.
— Я просто хотела сделать уютнее, — тихо сказала Анна.
— Уютнее, — свекровь усмехнулась. Ну конечно. Мои шторы тебе не нравятся, мои салфетки — тоже. Скоро и обои мои переклеишь?
— Я… уже переклеила. В спальне.
Глаза Ольги Сергеевны округлились.
— Без спроса?!
Анна почувствовала, как по спине побежали мурашки.
— Максим знал…
— Максим! — свекровь резко повернулась к двери, как будто ожидая, что сын появится по первому зову. Ну конечно, он такой мягкий, на всё соглашается!
Она сделала паузу, затем внезапно улыбнулась:
— Ладно, родная, не переживай. Я же понимаю — молодая хозяйка, хочется всё по-своему.
Но в её глазах не было тепла.
— Вы останетесь на ужин? — спросила Анна, пытаясь сменить тему.
— Нет-нет, я просто заглянула.
Свекровь достала из сумки контейнер. Пирожки вам принесла. Максим любит с капустой.
Она поставила контейнер на стол и вдруг добавила:
— Кстати, о квартире… Ты уже перевела оплату за этот месяц?
Анна застыла.
— Какую оплату?
— Ну арендную плату, — Ольга Сергеевна подняла брови, как будто говорила очевидные вещи. Мы же договаривались.
— Нет… Вы сказали, что не будете сдавать квартиру. Что мы можем жить здесь бесплатно.
— Ой, дорогая, — свекровь засмеялась. Ну как же так? Конечно, я имела в виду символическую плату! Ты что, всерьёз подумала, что я просто подарю вам квартиру?
Анна ощутила, как земля уходит из-под ног.
— Но Максим…
— Максим всё знает, — перебила Ольга Сергеевна. 15 тысяч до конца месяца, ладно?
Она потрепала Анну по плечу, как расшалившегося ребёнка, и направилась к выходу.
— И салфетки мои, пожалуйста, верни. Я завтра зайду.
Дверь закрылась. Анна стояла посреди кухни, сжимая край стола до побеления костяшек.
Вечером Максим вернулся усталый. Увидев его, Анна сразу выпалила:
— Твоя мама требует деньги за квартиру!
Максим вздохнул и прошёл на кухню, не глядя на неё.
— Ну да. И что?
— Как “и что”? Ты же сам слышал, как она говорила, что мы можем жить здесь бесплатно!
— Анна, перестань, — он открыл холодильник. Мама просто хочет, чтобы мы были самостоятельными. 15 тысяч — это копейки.
— Это почти половина моей зарплаты!— голос Анны дрогнул. Я потратила все сбережения на ремонт!
Максим наконец посмотрел на неё.
— Знаешь, мне надоели эти сцены. Квартира мамина, и она имеет право брать за неё деньги. Ты ведёшь себя как избалованная девочка.
Анна почувствовала, как внутри всё сжалось.
— Я избалованная? — её шёпот был едва слышен. Я тут всё отдраивала, пока ты “уставал” на работе. Я купила новую посуду, постельное бельё, светильники…
— Ну и молодец, — Максим взял пиво и вышел в зал. Переведи маме деньги и хватит истерик.
Дверь захлопнулась.
Анна медленно опустилась на стул.
Так вот как оно будет.
Она посмотрела на пирожки, оставленные свекровью. Внезапно её передёрнуло от омерзения.
Сначала “живите бесплатно”. Потом “нужна символическая плата”. А что будет завтра?
Она достала телефон и набрала номер Кати.
— Привет. Ты не знаешь, где ищут арендаторов?
Дождь стучал по подоконнику, когда Анна проснулась от звука смс. На экране телефона горело сообщение от Ольги Сергеевны:
“Доброе утро, родная! Напоминаю, что аренду нужно перевести до 5 числа. И, кстати, в пятницу придут сантехники проверять трубы — буду в 10 утра с ключами. Не беспокойся, сама всё улажу!”
Анна сжала телефон так, что пальцы побелели.
“Не беспокойся”. Как будто это не её дом. Как будто она здесь случайная гостья.
Она резко встала с кровати, задев спящего Максима.
— М-м? — он недовольно сморщился, не открывая глаз.
— Твоя мама собирается в пятницу вломиться к нам с сантехниками, — Анна старалась говорить ровно, но голос дрожал. — Ты вообще в курсе?
Максим потянулся и зевнул:
— Ну да, она вчера звонила. Трубы надо проверить.
— И она не могла спросить, удобно ли нам в пятницу утром?
— Анна, — он наконец открыл глаза и посмотрел на неё с раздражением, — это её квартира. Если ей надо проверить трубы — значит, надо.
Ледяная волна прокатилась по её телу.
— То есть я даже не имею права решать, кто и когда войдёт в мой дом?
— Ну вот опять! — Максим сел на кровати. — Это не твой дом, мама просто разрешает нам здесь жить!
Анна медленно выдохнула.
— Хорошо. Тогда я хочу официальный договор аренды. Чтобы были прописаны все условия: сумма, сроки, порядок посещений.
Максим засмеялся:
— Ты с ума сошла? Какие ещё договоры?!
— Нормальные! — её голос сорвался на крик. — Я плачу деньги, значит, я арендатор! Или ты думаешь, я должна просто отдавать половину зарплаты без всяких гарантий?
— Гарантий?! — он вскочил с кровати. — Это моя мама! Она что, по-твоему, тебя обманет?!
— Она уже обманула! — Анна выдернула из тумбочки распечатку переписки и швырнула ему. — Вот! “Живите спокойно, сдавать не буду”! А теперь что?
Максим даже не взглянул на листок.
— Ты совсем охренела, — прошипел он. — Мама делает нам одолжение, а ты ведёшь себя как последняя…
Он не договорил, но Анна почувствовала, будто её ударили.
— Всё понятно, — она повернулась и вышла в ванную, захлопнув дверь.
Горячая вода не смогла смыть ощущение грязи.
***
На работе Анна не могла сосредоточиться. Цифры в отчётах расплывались перед глазами.
— Ты в порядке? — коллега Катя наклонилась к ней. — Ты вся белая.
— У меня… проблемы, — Анна сглотнула ком в горле.
— Иди ко мне в кабинет.
За закрытой дверью Анна не выдержала и разрыдалась. Катя молча дала ей салфетки.
— Он даже не попытался меня понять, — Анна вытерла слёзы. — Для него я всегда буду неправа.
Катя нахмурилась:
— Слушай, а почему бы тебе не снять другую квартиру?
— Ты предлагаешь мне уйти от мужа?
— Я предлагаю тебе перестать быть заложницей, — Катя ткнула пальцем в стол. — Если ты платишь как арендатор — будь арендатором. Но по всем правилам.
Анна задумалась.
***
Вечером она застала Максима за компьютером.
— Я нашла квартиру, — сказала она ровным голосом. — Съезжаю в субботу.
Он медленно повернулся:
— Ты это серьёзно?
— Абсолютно.
— Из-за каких-то денег?!
— Из-за уважения, Максим! — её голос дрогнул. — Я не просила у твоей мамы подарков. Но я не хочу жить в месте, где я никто. Где в любой момент могут прийти и сказать: “Это наше, а ты тут просто так”.
Максим встал, его лицо исказила злость:
— Ну и вали! Ты думаешь, без тебя не справимся? Мама сразу найдёт нормальных квартирантов!
Анна вдруг поняла, что больше не злится. Ей стало… жалко его.
— Прощай, Максим, — она повернулась к двери.
— И ключи не забудь оставить! — крикнул он ей вслед.
На улице шёл дождь. Анна подняла лицо к небу, позволяя каплям смешиваться со слезами.
Свобода.
Она достала телефон и набрала номер хозяйки новой квартиры:
— Да, я подтверждаю. Переезжаю в субботу.
Где-то там, за её спиной, осталась пустая “мамина” квартира. Без любви. Без доверия.
Но теперь у неё будет свой дом.
Субботнее утро встретило Анну ярким солнцем, будто сама природа одобряла её решение. Она стояла посреди почти пустой комнаты, глядя на сложенные в углу коробки. Осталось собрать последние вещи — зубную щётку, косметику, любимую кружку.
Звонок в дверь.
Анна вздрогнула. Она не ждала гостей.
— Кто там?
— Это я, — за дверью раздался голос Максима.
Она замерла. Стоит ли открывать?
— Анна, пожалуйста. Поговори со мной.
Она медленно повернула ручку.
Максим стоял на пороге, неузнаваемый — осунувшийся, с тёмными кругами под глазами. В руках он сжимал свёрток.
— Ты… собираешься? — он заглянул за её плечо, увидел коробки, и его лицо исказилось.
— Да. Через два часа за мной заедет грузовик.
Он молча кивнул, затем протянул свёрток:
— Это… твои салфетки. Мама сказала отдать.
Анна взяла свёрток, ощущая всю абсурдность ситуации.
— Спасибо, — она положила его на ближайшую коробку.
Тишина.
— Ты даже не попытаешься меня остановить? — не выдержала Анна.
Максим провёл рукой по лицу:
— Я… не знаю, как.
— Сказать “останься”? Признать, что твоя мама перегнула палку? Хотя бы извиниться?
Он поднял на неё глаза — растерянные, почти детские.
— Я не понимаю, почему всё так вышло…
— Потому что ты всегда выбирал её! — голос Анны дрогнул. — Каждый раз, когда надо было сделать выбор между мной и мамой, ты даже не колебался.
— Она же одна у меня!
— А я что, была для тебя никем?
Максим молчал.
— Всё, хватит, — Анна повернулась к коробкам. — Мне ещё собираться.
— Подожди! — он вдруг схватил её за руку. — А если… если я поговорю с мамой? Скажу, что мы платим фиксированную сумму, и всё?
Анна медленно высвободила руку:
— Поздно, Максим. Ты предлагаешь это только сейчас, когда я уже ухожу.
Она видела, как он буквально сжимается под тяжестью этих слов.
— Я… я не хочу тебя терять, — прошептал он.
— Ты уже потерял.
Звонок телефона.Это была Катя — грузовик подъехал раньше.
— Мне пора, — Анна взяла первую коробку.
Максим не двигался, застывший в дверном проёме.
— Может… может, я помогу донести?
Она кивнула.
Молча они вынесли вещи. Молча погрузили в машину. Когда последняя коробка оказалась на месте, Анна обернулась:
— Прощай, Максим.
Он вдруг крепко обнял её — так, как не обнимал давно.
— Прости меня, — прошептал он ей в волосы.
Анна закрыла глаза, вдыхая его запах в последний раз,затем осторожно освободилась.
— Береги себя.
Она села в машину, не оглядываясь.
***
Новая квартира оказалась крошечной— студия с совмещённым санузлом и кухней-нишей. Но здесь были её шторы, её посуда, её правила.
Анна поставила последнюю коробку и вдруг рассмеялась— свободно, по-настоящему.
Телефон завибрировал — сообщение от Кати:
“Как на новом месте?”
Анна огляделась: голые стены, разбросанные вещи, бесконечные возможности.
“Как дома”,— отправила она и впервые за долгое время почувствовала, что это правда.
Где-то там остались пустые комнаты с выцветшими обоями. Пустые — во всех смыслах.
А здесь, в этой маленькой студии, начиналась новая жизнь.
Анна проснулась от того, что в лицо ей ударил яркий солнечный луч. Она зажмурилась, потянулась и вдруг осознала — она не слышала будильника.
Первый день в новой квартире. Первое утро без Максима. Без*Ольги Сергеевны. Без постоянного чувства, что она живёт на чемоданах.
Она села на кровати и огляделась. Студия казалась пустой и одновременно наполненной возможностями. Белые стены ждали её штрихов — может, постеры? Или фотообои? Теперь она могла решать сама.
Кофеварка, которую она купила накануне, упорно не хотела работать. Анна тыкала в кнопки, проверила розетку, даже встряхнула аппарат — ничего.
— Чёрт! — она шлёпнула ладонью по столу.
И тут осознала — теперь некому сказать «Максим, помоги!».
Она глубоко вдохнула, достала телефон и нашла видео «Как починить кофеварку». Через десять минут ароматный кофе бурлил в чашке.
Днём раздался звонок в дверь. Анна нахмурилась — она никого не ждала.
— Кто там?
— Это я.
Голос Кати.
— Ты как? — подруга ввалилась в квартиру с огромным пакетом. — О, ничего так местечко!
— Ты что здесь делаешь?
— Привезла тебе гвоздичный удар по депрессии,— Катя вытащила из пакета бутылку вина, пиццу и набор инструментов. — Вино — чтобы расслабиться, пицца — чтобы не думать о готовке, а инструменты… Ну, вдруг кофеварка опять сломается.
Анна рассмеялась— впервые за последние недели искренне.
— Ты слышала что-нибудь от… ну, ты поняла? — Катя налила вино.
Анна покачала головой:
— Нет. И знаешь, мне даже легко от этого.
— А если он напишет?
— Не знаю, — Анна покрутила бокал в руках. — Я столько раз представляла этот момент… Думала, буду кричать, плакать, обвинять. А сейчас…
Она замолчала, глядя в окно.
— Сейчас я просто не хочу его видеть.
Катя кивнула:
— Значит, ты на правильном пути.
Перед сном Анна включила свою музыку — ту, которую Максим терпеть не мог. Разложила свои вещи — не опасаясь, что кто-то будет ворчать.
Она легла в кровать, потянулась к выключателю…
И тут зазвонил телефон.
Незнакомый номер.
— Алло?
— Анна, это… это я.
Максим.
Тишина.
— Я… я просто хотел узнать, как ты.
Анна закрыла глаза.
— Я в порядке.
— Может, мы…
— Нет, Максим.
— Но я…
— Доброй ночи, — она положила трубку.
Телефон тут же зазвонил снова. Анна выключила его.
В тишине комнаты она услышала собственное дыхание.Ровное. Спокойное.
Она была свободна.
За окном горели огни большого города. Где-то там бродил Максим. Где-то злилась Ольга Сергеевна.
А здесь, в этой маленькой студии, начиналась новая история.
И на этот раз — только её.
Анна стояла перед зеркалом в примерочной магазина, критически разглядывая свое отражение. Новое платье — темно-синее, облегающее, с открытыми плечами — делало ее другой. Более уверенной. Более… незнакомой.
— Тебе идет, — сказала Катя, выглядывая из-за шторки. — Но что за повод? Неделю назад ты ходила в рваных джинсах и говорила, что «мужчинам вообще нельзя доверять».
Анна сделала шаг назад, ловя свое отражение под другим углом.
— Сегодня суд по разделу имущества.
Катя замерла.
— Ты серьезно? Ты же говорила, что просто забрала свои вещи и…
— И оставила им их «мамину квартиру»? Да. Но, оказывается, Максим подал на раздел моих сбережений. Тех самых, что я потратила на ремонт.
Ее голос дрогнул, но лишь на секунду.
— Его мама, видимо, решила, что раз я «неблагодарная», то должна заплатить за «бесплатное проживание».
В зале суда.
Зал напоминал ей школьный класс — та же выцветшая краска на стенах, те же скрипучие лавки. Но атмосфера была ледяной.
Максим сидел в другом конце зала, не глядя в ее сторону. Рядом с ним — Ольга Сергеровна, в темном костюме и с выражением оскорбленной добродетели на лице.
— Дело №… — судья монотонно зачитывал документы.
Анна сжала руки в кулаки. Они просили половину ее зарплаты за последний год.
— Ответчица, — судья повернулся к ней, — вы подтверждаете, что вложили средства в ремонт квартиры, не принадлежащей вам?
— Я…
— Она добровольно это делала! — перебила Ольга Сергеевна. — Никто ее не заставлял!
— Мама, — Максим вдруг поднял голову, — хватит.
Тишина.
Анна увидела, как его пальцы дрожат.
— Я… отзываю иск, — он сказал тихо, но четко.
— Что? — Ольга Сергеевна вскочила.
— Я сказал, хватит.
Судья потянулся к документам.
— Истец, вы подтверждаете отзыв?
Максим кивнул.
Она поймала его на выходе из здания.
— Почему? — спросила Анна.
Он стоял, не в силах поднять на нее глаза.
— Потому что… — он замолчал, потом резко выдохнул: — Потому что когда ты ушла, мама начала доставать меня. Постоянные звонки. «Почему не вернул ее? Почему не заставил платить?»
Анна не ожидала такого ответа.
— И…
— И я понял, — он впервые посмотрел ей в глаза, — что ты была права. Все это время… я просто боялся ее недовольства.
Ветер поднял с тротуара охапку листьев. Где-то вдалеке засигналила машина.
— Я не хочу больше так жить, — сказал он.
Анна молча кивнула.
— Прости, — он развернулся и пошел прочь.
Вечером Катя ворвалась к ней с бутылкой шампанского.
— Значит, все кончено?
— Да, — Анна улыбнулась.
— И… ты в порядке?
Анна подошла к окну. Город горел огнями.
— Знаешь, я думала, что буду чувствовать… пустоту. Но вместо этого…
Она повернулась к подруге.
— Я чувствую, что только начинаю жить.
Катя хлопнула в ладоши.
— Тогда за это!
Шампанское вспенилось в бокалах.
Где-то там остались осколки прошлого.
Но здесь, в этой маленькой студии, все только начиналось.