Анна проснулась от того, что кто-то трогал её за плечо. Открыла глаза — незнакомая квартира, панорамные окна, рассвет над городом. И мужчина рядом. Дмитрий. Вчерашний вечер вернулся обрывками — бар, виски, его уверенная улыбка.
— Мне на работу пора, — сказал он. — Можешь остаться, дверь сама захлопнется.
Поцеловал в лоб и ушел в душ. Анна лежала, глядя в потолок. Голова гудела. Во рту — привкус дорогого алкоголя и дешевых решений.
Встала, нашла одежду. На столике у дивана — бутылка вина в деревянной коробке. Рядом несколько часов. Ролекс. Омега. Блеск металла в утреннем свете.
Из ванной — шум воды. Анна взяла телефон. Семь утра. Понедельник через два дня. Снова на работу, снова улыбаться, снова делать вид, что всё хорошо. После того как Максим ушёл к другой.
Рука сама потянулась к часам. Тяжелые. Настоящие. Сколько стоят — тысяч двести? Триста? Больше, чем она зарабатывает за год.
Вода выключилась. Анна быстро сунула часы в сумку. Потом бутылку. Сердце колотилось.
Что она делает? Зачем? Но мысль уже застряла — пусть хоть что-то получит от этой ночи. От всех этих ночей. От мужчин, которые берут что хотят и уходят.
Дмитрий вышел из ванной с полотенцем на бедрах.
— Ты еще здесь?
— Ухожу уже.
— Позвонишь?
— Конечно.
Оба знали — врёт. Не позвонит. Он тоже не собирался звонить.
Анна вышла на улицу. Утренняя прохлада. Пустые улицы. В сумке — чужие вещи. В душе — пустота.
Дома спрятала часы в шкаф. Бутылку поставила на полку. Старалась не думать. Приняла душ. Легла спать.
Выходные прошли в тумане. В понедельник Анна пришла на работу как обычно. Кофе, почта, совещания. Жизнь шла своим чередом.
— Планерка в десять, — сказала секретарша. — С новым директором.
Новый директор. Анна слышала — привели со стороны. Жесткий. Требовательный. Что ж, посмотрим.
Вошла в переговорную. Села на обычное место. Достала блокнот.
Дверь открылась.
— Доброе утро, коллеги. Меня зовут Дмитрий Волков, я ваш новый…
Голос оборвался. Анна подняла глаза.
Это был он.
Тот самый Дмитрий. В строгом костюме. С папкой документов. Директор.
Их взгляды встретились. Секунда. Две. Вечность.
В его глазах — удивление. Потом что-то еще. Холод? Насмешка? Анна не могла понять.
Кровь отлила от лица. В ушах зашумело. Блокнот выпал из рук.
— Простите, — пробормотала она, наклоняясь.
Когда выпрямилась, Дмитрий уже говорил. Ровно. Спокойно. Будто ничего не было.
— …новая стратегия развития отдела. Ожидаю от каждого максимальной отдачи.
Смотрел на всех. Кроме неё. Анна сидела, вжавшись в стул. Ждала взрыва. Обвинений. Полиции.
Ничего. Планерка шла как обычно. Дмитрий раздавал задания. Профессионально. Четко.
— Анна Сергеевна, — наконец обратился к ней. — Вы отвечаете за проект с “Мегаполисом”?
— Да.
— Отлично. Жду отчет к среде.
Всё. Никаких намеков. Никаких взглядов. Будто видит впервые.
Неделя прошла в напряжении. Анна вздрагивала каждый раз, когда Дмитрий появлялся в отделе. Ждала вызова “на ковер”. Разоблачения.
Но он вел себя идеально. Вежлив. Корректен. Требователен ко всем одинаково.
Только задания…
— Анна Сергеевна, презентацию для корейцев поручу вам. Они сложные клиенты, но вы справитесь.
— Отчет по кварталу нужен в понедельник к восьми утра. Да, я знаю, что выходные. Но клиент требует.
— Переделайте слайды. Шрифт не тот. И цвета. И вообще концепция.
Анна работала до полуночи. Приходила в выходные. Переделывала по три раза.
— Вы же наш лучший специалист, — говорил Дмитрий. — Кому еще доверить важное?
Коллеги сочувственно кивали. Повезло Анне — начальство оценило.
Через две недели её исключили из нового проекта.
— Перераспределение нагрузки, — объяснил Дмитрий на планерке. — У Анны Сергеевны и так много задач.
Проект был выгодный. Премиальные. Карьерный рост. Теперь — не её.
Через месяц начались придирки.
— Этот отчет не годится. Переделайте.
— В презентации ошибка на слайде 47. Как вы могли пропустить?
— Клиент недоволен. Разбирайтесь.
Анна переделывала. Исправляла. Извинялась. Коллеги начали сторониться. Никто не хотел работать с неудачницей.
В столовой садились за другие столики. В курилке разговоры стихали. В корпоративном чате её сообщения висели без ответов.
Дмитрий появлялся неожиданно. У её стола. В коридоре. В лифте. Не говорил ничего личного. Просто смотрел. Холодно. Оценивающе.
Анна начала бояться утра. Вставала с тяжестью в груди. Кофе не бодрил. В офисе чувствовала себя мышью под взглядом кота.
Дома смотрела на украденные часы. Блестели насмешливо. Бутылка вина стояла нетронутая. Открыть боялась.
Через два месяца вызвали в кадры.
— Предупреждение о несоответствии, — сухо сказала кадровичка. — Подпишите.
Анна читала. Невыполнение планов. Ошибки в документах. Жалобы клиентов. Всё правда. Всё по закону.
Подпись Дмитрия размашистая. Уверенная.
Вышла из кадров. Ноги ватные. В туалете закрылась в кабинке. Не плакала. Просто сидела.
Вечером Дмитрий вызвал к себе.
— Присаживайтесь, Анна Сергеевна.
Села. Он смотрел спокойно. Без злости. Без торжества. Просто смотрел.
— Вы получили предупреждение?
— Да.
— Понимаете почему?
— Понимаю.
— Хорошо. У вас месяц на исправление. Иначе — увольнение.
Молчание. Анна ждала. Сейчас скажет. Про ту ночь. Про часы.
— Вы свободны.
Всё? Анна встала. Дошла до двери.
— Анна Сергеевна.
Обернулась.
— То вино было подарком отца. На его последний день рождения. Перед смертью.
Пол ушел из-под ног. Анна схватилась за ручку двери.
— Я… я не знала…
— Теперь знаете. Идите.
Дома Анна смотрела на бутылку. Деревянная коробка. Гравировка. “Сыну от отца. Храни и помни.”
Села на пол. Обхватила колени. Часы тикали на полке. Чужое время. Украденное.
Что она наделала? Из-за чего? Обида на Максима? Желание отомстить всем мужчинам? Глупость пьяной ночи?
А Дмитрий… Он не нарушил ни одного закона. Не уволил сразу. Не вызвал полицию. Просто забрал то, что дорого ей. Работу. Репутацию. Будущее.
Справедливо? Наверное. Она украла память об отце. Он украл её жизнь.
Часы стоили тысяч двести. Ее карьера — больше. Бутылка вина была бесценна для него. Её достоинство — для неё.
Анна встала. Собрала часы. Завернула бутылку.
Утром положила сверток на стол Дмитрию. Он поднял глаза от документов.
— Что это?
— То, что я взяла.
— Поздно.
— Знаю. Но всё равно.
Он смотрел на сверток. Потом на неё.
— Заявление об уходе напишете?
— Напишу.
— Хорошо.
Анна развернулась. У двери остановилась.
— Простите. За всё.
— Я не прощаю, Анна. Я просто вычеркиваю. Вы вычеркнуты.
Вышла. Написала заявление. Собрала вещи.
На улице шёл дождь. Анна стояла под навесом. Куда теперь? Домой? На собеседования? В никуда?
Телефон завибрировал. Сообщение от неизвестного номера.
“Часы оставьте себе. Считайте — выходное пособие. Время вам понадобится. Чтобы начать заново. ДВ”
Анна перечитала. Улыбнулась криво. Великодушие победителя.