— Соня, ты собираешься вставать или так и будешь валяться? — голос матери ворвался в комнату вместе со скрипом двери. — Уже десять утра! Нормальные люди к этому времени успевают и поработать, и в магазин сходить.
Соня нехотя поднялась. В голове гудело от недосыпа: ночь опять прошла тревожно, снились какие-то странные сну про крики и насмешки.
— Я встану, — тихо сказала она, но мать уже не слушала. На кухне гремела посуда, шкафчики хлопали так, словно весь подъезд должен был узнать: «дочь у меня ленивая, вечно спит».
Соня села на край кровати и долго держалась за голову ладонями. Когда отец был жив, утро начиналось совсем иначе. Мама приходила, садилась рядом и, улыбаясь, гладили её по волосам: «Поднимайся, моё солнышко». От этого слова «солнышко» внутри всё расцветало. Но после болезни отца и его смерти мама будто окаменела. Осталась только требовательность и раздражение.
На кухне пахло крепким чаем. Мать, не поднимая глаз, спросила:
— Со скольки сегодня работаешь?
— После обеда, как обычно, — ответила Соня, стараясь говорить спокойно.
— Ну и толку от твоей половины ставки? Копейки приносишь. Сколько можно витать в облаках? Найди нормальное место! На полный рабочий день!
— Мам, я же объясняла… мне трудно весь день в офисе. Я начинаю задыхаться, когда слишком много людей…
— Ой, да брось! Все работают и ничего, никто не падает в обморок! А ты только и знаешь, что к психологам таскаться. Нашла себе оправдание!
Соня знала: спорить бесполезно. Чем меньше слов — тем быстрее закончится тирада.
— Дармоедка, — бросила мать, наконец посмотрев прямо на неё. — Без меня ты бы и недели не протянула.
У Сони перехватило дыхание. Хотелось закричать, встать и уйти, но она сидела неподвижно, как прикованная к стулу.
Когда разговор зашёл о деньгах, всё повторилось по привычному сценарию.
— Переведи мне тысячу. Карточка пустая, — сказала мать.
— Мам, я же в начале месяца отдала тебе половину зарплаты.
— И что? Закончилось уже. Давай, не тяни.
Соня открыла банковское приложение: на счёте оставалась смешная сумма. Если отдать ещё и это, до конца месяца придётся ходить на работу пешком. Но она знала — откажи сейчас, и начнётся настоящий скандал: крики, обидные слова, слёзы.
Она перевела деньги и только потом задумалась: «Странно. Если я плачу за коммуналку, телефоны и даю маме, то на одного человека у меня всё равно должно бы хватать. Но не хватает…»
Мысль проскользнула: «Я полностью содержу её жизнь. А что тогда с её зарплатой? Она копит? Прячет? Делает вид, что ничего нет?»
В груди поднялась злость.
Вечером Соня открыла ноутбук и впервые решилась: нужно искать дополнительный заработок. Тайно, чтобы мать не узнала. Скопить хотя бы немного и съехать.
Эта мысль поразила её. Ещё месяц назад одна мысль о самостоятельной жизни вызывала панику: как платить за жильё, как не бояться одиночества, как справляться с чужими людьми каждый день? Но теперь страх уступал место другой силе — желанию вырваться.
«Может, я не такая беспомощная, как она мне внушает?» — подумала Соня, прокручивая вакансии.
В этот момент в ней что-то щёлкнуло: впервые за долгое время появилось ощущение, что у неё есть выбор.
Соня собрала вещи за один вечер. Их оказалось до обидного мало: несколько платьев, стопка книг, блокнот с заметками от психолога. Когда чемодан захлопнулся, она почувствовала странную лёгкость — словно сама жизнь уместилась в квадратную коробку на колёсиках.
— Мам, я ухожу, — сказала она за ужином, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Мать положила вилку и прищурилась:
— Куда это ты собралась?
— Снимать квартиру. Я… хочу попробовать жить сама.
На лице матери мелькнула злость, досада, может, страх.
— Ха! Да у тебя денег не хватит и на две недели. Всё равно приползёшь обратно. Только не надейся, что я открою дверь, когда явишься с протянутой рукой.
Соня ничего не ответила. Впервые ей не хотелось оправдываться. Она знала: если сейчас поддастся на провокацию — сорвётся.
На следующий день она уже стояла в маленькой однокомнатной квартире. Старенькая мебель, облупившиеся обои, крошечная кухня. Но здесь не звучал мамин голос. Здесь было тихо.
Соня закрыла дверь на ключ и прислонилась к ней спиной. Один поворот замка — и мир изменился.
Первые дни были похожи на праздник. Она готовила то, что любила сама, включала музыку, могла сидеть с книжкой до ночи. Никто не придирался, что «слишком поздно», «слишком громко» или «слишком дорого».
Но через пару недель тишина стала пугать. Возвращаясь вечером, она слышала только собственные шаги. Порой ловила себя на том, что специально включает телевизор фоном, лишь бы не чувствовать пустоту.
«Я так мечтала о свободе… и вот она. Но почему же так одиноко?»
В субботу, выйдя прогуляться в парк, Соня зашла в кофейню. Пока выбирала стаканчик с капучино, неловко задела плечом мужчину в тёмной куртке.
— Простите, — пробормотала она.
— Ничего страшного, — ответил он и улыбнулся.
Соня поспешила выйти на улицу, но через минуту услышала за спиной шаги.
— Вы ведь тоже в парк? — догнал её тот самый мужчина. — Пойдёмте вместе. Меня зовут Артём.
Он говорил легко и это сбило её с толку. Соня настороженно посмотрела, но его улыбка была тёплой, без тени насмешки.
— Я… Соня, — ответила она после паузы.
Так они пошли рядом. Он рассказывал о работе, о друзьях, о фильмах. Она почти не говорила — только слушала. Но, странным образом, рядом с ним молчать было спокойно.
Встречи с Артёмом стали привычными. Они гуляли вечерами, смотрели кино, смеялись над мелочами.
— Ты слишком долго одна, — сказал он однажды. — Так нельзя. Тебе нужен кто-то рядом.
Соня опустила глаза. «А вдруг он прав? Может, это и есть то самое спасение от одиночества?»
Когда через месяц её неожиданно уволили — компания сокращала штат, — она вернулась домой в растерянности. Счёт за аренду уже лежал на столе.
Артём выслушал её и спокойно сказал:
— Переезжай ко мне. Зачем тратить деньги на квартиру, если можно жить вместе? А заодно помоги мне в делах — я ведь всегда в работе. Это решит сразу обе проблемы.
Соня замерла. Внутри поднялся знакомый страх: потерять границы, раствориться в чужой жизни. Но ещё сильнее пугала мысль остаться одной, без крыши над головой.
— Хорошо, — прошептала она.
Переезд оказался быстрым. Её чемодан поместился в углу его просторной квартиры. Артём заботливо поставил чайник, показал, где что лежит.
— Чувствуй себя как дома, — сказал он.
Соня улыбнулась. Ей так хотелось верить, что теперь всё будет иначе.
Первые недели казались волшебными: вместе готовили ужин, вместе смотрели сериалы. Артём действительно заботился, интересовался её настроением.
А потом начались мелкие «но».
— Куда потратила деньги? — спрашивал он, когда давал ей наличные «на продукты».
— Без меня ты бы точно не справилась, — говорил он с усмешкой, когда она пыталась отстоять своё мнение.
— Делай так, как я сказал. Меньше думай.
Эти фразы были как удары. Она ловила себя на том, что снова живёт по чьим-то правилам. Снова оправдывается. Снова слышит знакомые слова: «Без меня ты никто».
Соня смотрела на Артёма и вдруг ясно видела: она повторяет историю с матерью, только в другом доме и с другим человеком.
Вечером, когда его еще не было дома, она достала телефон и в заметках прочитала слова психолога:
«Ты будешь тянуться к тем, кто ведёт себя, как твоя мать. Потому что это знакомо. Но это не любовь. Это привычка жить под давлением».
Слёзы потекли ручьем. Она не хотела в это верить. Хотелось оправдать Артёма: он уставший, он заботится, он хочет, как лучше. Но сердце знало, что это не забота, это новая клетка.
И впервые в её голове возникло отчётливое: «Надо уходить».
Деловая конференция, куда Артём пригласил Соню, должна была стать его «звёздным часом». Он предупредил:
— Ты будешь рядом, но не вмешивайся. Слушай и молчи, если тебя не спросят.
Соня кивнула, как привыкла.
Они вошли в зал, полный светящихся экранов и уверенных голосов. Артём легко перемещался от группы к группе, пожимал руки, обменивался визитками. Соня шла чуть позади, стараясь не мешать.
— А кто с тобой? — спросил кто-то из мужчин.
— Секретарь, — коротко бросил Артём. — Соня, принеси воды.
Она замерла. Внутри всё обрушилось. Но улыбнулась и пошла искать стакан.
— Соня, приятно с вами познакомиться! — вдруг сказала женщина в деловом костюме. — Я слышала о вас.
Эти слова оглушили её. «О ней слышали»?
Но через секунду Артём оказался рядом:
— Ты зачем разговариваешь, если я не разрешал? — процедил он сквозь зубы.
— Я просто…
— Господи, даже воды не можешь принести. Ты только мешаешь! — повысил он голос так, что обернулись люди рядом.
Щёки Сони покраснели, сердце забилось. Она поняла: прямо сейчас готова провалиться сквозь землю.
На улице было холодно. Она стояла под серым небом и не знала, куда идти.
— Ты с Артёмом пришла? — раздался рядом спокойный женский голос.
Соня обернулась. Перед ней стояла высокая женщина с короткой стрижкой.
— Да, — едва слышно сказала она.
— Меня зовут Кира, — женщина протянула руку. — Я когда-то жила с ним. Послушай: уходи. Иначе будет хуже.
Соня хотела возразить, но Кира продолжала:
— Он обесценивает, контролирует, лишает тебя голоса. Потом оставит с пустыми руками. Ты уже это чувствуешь, верно?
Соня молча кивнула.
— У тебя есть деньги?
— Немного… но их не хватит.
Кира сунула ей в ладонь купюры.
— Хватит хотя бы на хостел. Дальше справишься. Просто сделай.
Соня впервые встретила взгляд, в котором не было ни презрения, ни жалости. Только твёрдое «верь себе».
Вечером, пока Артём увлечённо общался на конференции, Соня вернулась в их квартиру. Молча собрала чемодан.
Она закрыла дверь и не обернулась.
Первые дни в съёмной комнате были похожи на кошмар: страх, что он найдёт, позвонит, вернётся. Соня плакала ночами, чувствовала себя потерянной. Но каждое утро всё равно вставала, заваривала чай и садилась за ноутбук — искать работу.
И однажды зазвонил телефон.
— Соня, привет, — услышала она голос бывшей начальницы. — У нас освободилось место. Полный день. Хочешь попробовать?
Она ответила:
— Да. Очень хочу.
Работа оказалась сложной: шумный офис, десятки звонков, вечные сроки. Поначалу Соня снова ловила себя на желании сбежать. Но теперь было иначе: рядом были люди, которые не кричали, а объясняли; не обесценивали, а помогали.
Через несколько месяцев она уже уверенно держалась в коллективе, научилась говорить «нет» и не оправдываться за каждую ошибку.
А потом её повысили: теперь она руководила небольшой группой.
В тот день, когда она подписывала первые документы как руководитель, зазвонил телефон.
— Привет, Соня, — раздался мамин голос. Тот самый, от которого когда-то хотелось закрыть уши.
Она застыла. Сколько месяцев они почти не общались — только редкие короткие сообщения.
— Привет, мам, — тихо сказала она.
— Я… хотела узнать, как ты. У меня тоже многое изменилось. Я пошла к психологу. Становится легче.
Соня прикрыла глаза, и потекли слёзы.
— Я живу, мам. Работаю. Стараюсь.
— Я рада. Может, приедешь? Я испеку твой любимый пирог…
Соня улыбнулась. Впервые за долгие годы в её голосе не было ни колкости, ни давления.
— Приеду. Завтра.
Конечно же ее жизнь не стала резко идеальной. Соня всё ещё с осторожностью смотрела на мужчин, не спешила в отношения. Но теперь знала главное: если станет плохо — она уйдёт. Если будет одиноко — найдёт новых людей. Если потеряет работу — начнёт заново.
Она наконец поняла: её жизнь принадлежит ей. И каждый новый день — это уже её победа.