Мы с Леной сели у окна в обычной столовой рядом с моим офисом. У меня суп и пирожок с капустой, у Лены салат и пирожок с мясом. Всё равно делимся пополам, как раньше в школе. Перерыв у меня короткий, поэтому говорим быстро: сначала про погоду, потом про работу, а потом всё равно сворачиваем к личному.
— Ну что у тебя? — спрашивает Лена. — Ты вчера писала «надо поговорить», я уже перепугалась.
— Не драматизируй так сильно, — вздыхаю я. — Просто устала. Дома вечные качели: то мир, то гром. Мы с Игорем опять сцепились из-за ерунды. Он говорит, что я всё усложняю. А я говорю, что мне так жить некомфортно.
— Это не ерунда, — кивает Лена. — Если тебе плохо, это уже не мелочь.
Она говорит спокойно, но я чувствую, что она вспоминает и свое. Год назад она разошлась с мужем, а потом, вопреки всему, родила. И сейчас удивительно уверенная: работает, улыбается, тащит коляску по ступенькам как олимпийский огонь.
— Игорь сегодня утром позвонил, — продолжаю. — Сказал, что купил билеты на концерт, «сделаем вид, что ничего не было». А я не хочу делать вид.
— Значит, и не делай, — сказала Лена. — Скажи прямо, как оно ест.
Я смотрю на людей за соседними столами: кто-то обсуждает отчёт, кто-то листает телефон, у кого-то на коленях спит ребёнок. Обычный день, но внутри всё шумит.
— А ты сама как? — спрашиваю я. — С малышкой справляешься?
— Ничего, привыкли, — улыбается. — Первые недели были тяжёлые, не буду врать. Сейчас уже режим, садик на пару часов, мама помогает.
Телефон вибрирует. На экране всплывает «Игорь». Я поставила на беззвучный и убрала телефон обратно.
— Видишь? — говорю. — Даже суп доесть спокойно не даёт.
— Тебе решать, — Лена пожимает плечами. — Можешь взять паузу. Можешь честно сказать, что тебе нужно по-другому. Главное — говорить, а не угадывать.
Потихоньку перешли на бытовые темы: где купить нормальные кроссовки, как сделать локоны без плойки, почему цены на овощи скачут. Я рассказываю, что мне скоро в командировку, а я так боюсь летать. Лена смеётся: «Выпей томатный сок, как все».
— А вообще, — говорю я, осторожно, — я беременна. Небольшой срок, но уже факт.
Лена затихает на секунду, потом улыбается широко.
— Поздравляю. Вот теперь точно «не делай вид». Тебе нужно спокойствие и режим, без нервов. Ты сама по себе справишься, если захочешь, но с поддержкой будет легче.
Меня отпустило напряжение, которое держала в себе целую неделю. Мы посидели ещё немного, допили компот. Потом Лена позвала меня пройтись до аптеки — купить витамины, что ей назначали, и которые мне потом тоже пригодятся.
На выходе нас догоняет Серёга из нашего отдела, машет рукой, шутит, что мы снова сбежали с совещания. Мы рассмеялись, помахали в ответ и пошли дальше.
— Знаешь, — говорю я, — мне страшно. Не за деньги даже, не быт. А вот это чувство, что возможно всё придётся начинать заново.
— Страшно всем, — отвечает Лена. — Но по-другому и не начинается. Я, когда осталась одна, думала, утону. А потом потихоньку: документы, врач, коляска, работа. И пошло.
Мы зашли в аптеку, купили витамины, термометр, какие-то пластыри. Продавщица сует в пакет чек и желает здоровья. Мы киваем, как две прилежные отличницы.
— Давай зайдём ко мне, — предложила Лена. — Я тебе куртку отдам, мне уже велика, а тебе как раз на осень будет, когда живот подрастет.
Её дом совсем рядом.
— Рассказывай, — говорит Лена. — Где наблюдаешься?
— Пока никуда не успела. Только тест, да и всё. На работе суматоха, дома… сама знаешь.
— Не тяни, — кивает она. — Сейчас всё намного проще. Запишешься в консультацию, выберешь клинику, в которой рожать. С документами тоже легче стало, правда.
Мы разложили на столе покупки, я сижу, листаю её блокнот с полезными списками: телефон педиатра, номера такси с детскими креслами, напоминания, когда сдавать анализы.
Звонок в дверь. Приходит Марк — коллега Лены по проекту и парень. У него в руках пакеты с продуктами и детская бутылочка с водой. Быстро ставит всё на стол, шутит, что ему сегодня выдали почётное задание — донести памперсы и не перепутать размер.
Мы пили чай втроём. Разговаривали о разных мелочи — мусоропровод, сериал, скидки в магазине у дома. Я немного расслабилась: у людей вокруг всё как-то складывается, значит и у меня сложится.
И тут Лена говорит:
— Кстати, про роддом. Я оформляла родовой сертификат через Социальный фонд — всё в цифре. Консультация, сами роды, послеродовые визиты — оплатили напрямую клиникам. Я просто выбрала, где наблюдаться, и ничего никуда не носила. Ещё удобно, что потом в детской поликлинике осмотры до года по нему же проходят. Один сертификат на маму, не на ребёнка. Я сперва боялась, что на двоих нужно два, а оказалось — намного проще. Честно, это сэкономило мне кучу нервов.
— Так можно? — удивляюсь. — И без кучи бумажек?
— Да, — говорит. — Сейчас всё автоматом подтягивается. Консультация передаёт сведения, роддом сообщает, что всё прошло благополучно. И всё. Ты просто живёшь и занимаешься ребёнком.
Марк кивает: «Хорошо, когда что-то в этой жизни работает как надо».
Я сижу и понимаю, что мне становится легче. Не потому, что все вопросы решены, а потому, что у меня появился план: врачу записаться сегодня вечером, дома спокойно поговорить с Игорем без ссор, на работе попросить нормальный график, а если не получится — искать что-то другое. Я не супергерой, но у меня есть люди, что подскажут, и какие-то простые вещи, которые уже настроены для меня, как вот этот сертификат. И это ощущение опоры важнее любых громких обещаний.
Пора мне обратно в офис. Мы попрощались у двери, и я вдруг обняла Лену крепко, как обнимают, когда слов не хватает.
— Спасибо, — говорю. — За чай, за куртку, за то, что по полочкам все разложила.
— Не пропадай, — улыбается она. — И помни: не угадывать, а говорить откровенно.
Я иду к остановке, отписываюсь начальнику, что вернусь через двадцать минут, и следом делаю запись в телефоне: «Женская консультация — сегодня, 18:30». И ещё одну: «Разговор с Игорем». В телефоне новое сообщение от Лены: «Если что — я рядом».
Я улыбнулась и села в маршрутку. Когда маршрутка подъехала к офису, я уже знала: сегодня у меня хватит сил на всё, что давно откладывала. И это не потому, что мир стал проще. Просто рядом вовремя оказались свои люди, и пара вещей, которые облегчают путь. Иногда это важнее любых больших решений.