Старый деревянный дом в пригороде достался Ольге после скоропостижной смерти родителей.
Он стоял на окраине дачного поселка, немного покосившийся, но еще довольно крепкий.
Сруб из темного бревна, резные наличники, палисадник с запущенной сиренью. Для Ольги это было не просто строение, а вместилище памяти. Здесь прошло ее детство.
Не успела она как следует оплакать отца с матерью, как жизнь предъявила новые обстоятельства.
Спустя неделю после похорон к ним с мужем приехали в гости его родители, Светлана Викторовна и Александр Леонидович. Разговор за чаем быстро перешел на практические темы.
— Жалко, конечно, твоих родителей, Оленька, — проговорила свекровь, поправив шелковую блузку. — Но надо смотреть вперед. Домик-то в пригороде теперь твой. Что планируешь делать?
— Пока не думала, — честно ответила Ольга. — Руки не доходят.
— Мы с отцом подумали, — продолжила Светлана Викторовна, обменявшись взглядом с мужем. — Он вам с Родионом не нужен, а нам пригодится. Свежий воздух, грядки — все, что нужно. Мы бы забрали его, привели в порядок.
Невестка онемела. Она посмотрела на довольное лицо свекрови и не нашла что ответить. Родион сидел молча, уставившись в чашку.
— Это дом моих родителей, Светлана Викторовна, — наконец проговорила Ольга. — Я не собираюсь его никому отдавать.
— Какая разница? Он же все равно в семье останется, — махнула рукой Светлана Викторовна. — Отдашь домик нам и у тебя никаких хлопот с ним не будет. Мы его за свой счет подремонтируем.
Однако Ольга все равно не согласилась, и разговор зашел в тупик. Свекры ушли, оставив за собой шлейф недовольства.
Женщина надеялась, что на этом все закончится. Но через несколько дней она не нашла в прихожей ключей от родительского дома.
Обычно они висели на крючке рядом с ее ключами. Не увидев их, Ольга запаниковала.
— Родион, ты не видел ключи от маминого дома? — спросила она.
Муж замялся, избегая ее взгляда.
— Я их родителям отдал. Они хотят посмотреть дом, оценить, что там нужно ремонтировать.
— Ты отдал им ключи? Без моего спроса? — голос Ольги дрогнул.
— Ну что ты как чужая? — Родион попытался обнять ее, но женщина отшатнулась. — Они же помогут. Разберут там все.
— Они ничего не будут там разбирать! — вспылила женщина. — Это мой дом! Ты не имел права давать им ключи! Верни их мне сейчас же.
— Вас, женщин, не понять, — пробормотал муж и вышел из комнаты.
Ключи он так и не вернул. Ольга поняла, что разговор бесполезен. Решение созрело мгновенно.
Она взяла ключи от машины и поехала в пригород. Подъезжая к родительскому дому, Ольга увидела припаркованную чужую машину.
Калитка была распахнута. Со двора доносились голоса. Ольга вошла внутрь и застыла на пороге.
Во дворе хозяйничали Светлана Викторовна и Александр Леонидович. Они вынесли из дома несколько картонных коробок и старый торшер.
Светлана Викторовна, в рабочих перчатках и дорогом плаще, совала мужу потрепанный фотоальбом.
— Выброси это, Саша, — говорила она. — Старая рухлядь. Место только зря занимает.
Александр Леонидович взял альбом и неуверенно потянулся к огромному мусорному мешку.
— Что вы здесь делаете? — грозно спросила Ольга.
Свекры вздрогнули и обернулись. Светлана Викторовна на мгновение смутилась, но быстро взяла себя в руки.
— Оленька! А мы тебя не ждали. Вот приехали помочь, вещи разобрать. Столько хлама тут твои родители накопили.
— Это не хлам, — сноха подошла ближе. — Это вещи дороги мне, как воспоминания, и я вас не звала сюда.
— Ну знаешь ли, — фыркнула свекровь. — Раз Родион дал нам ключи, значит, мы имеем право здесь быть. Мы же семья.
— Семья так не поступает и тайком в чужой дом не пробираются, — Ольга выхватила фотоальбом из рук ошеломленного Александра Леонидовича. — Я требую, чтобы вы немедленно ушли.
— Как это ушли? — возмутилась Светлана Викторовна. — Мы ведь договорились, что этот домик будет нашей дачей!
— Мы ни о чем не договаривались. Я сказала твердое “нет”. А сейчас прошу вернуть мои ключи.
Свекор, до этого молчавший, нахмурился.
— Ольга, успокойся. Не надо истерик. Мы действуем в твоих же интересах…
— В моих интересах — чтобы ко мне не приходили без приглашения и не выкидывали мои вещи, — холодно ответила сноха. — Этот дом принадлежит мне. Он достался мне по наследству, как юридически, так и морально. Прошу вас уйти немедленно.
Светлана Викторовна уперла руки в боки.
— Я не намерена слушать эти грубости! Мы здесь хозяйничаем с разрешения сына!
— Родион здесь ничего не решает. Это мое имущество. Если вы не уйдете в течение пяти минут, я вызову полицию и объясню им, что вы проникли на частную территорию и пытаетесь уничтожить мое личное имущество.
В воздухе повисла тягостная пауза. Свекры смотрели на Ольгу, не узнавая ее. Обычно спокойная и сдержанная, сейчас она стояла перед ними, выпрямившись, с горящими глазами.
В ее голосе звучала такая непоколебимая уверенность, что спорить было бесполезно.
Александр Леонидович сдался первым. Он снял перчатки и хмуро произнес:
— Пошли, Света, отсюда, раз нас не ценят. Пусть сама разгребает весь этот хлам.
Пожилой мужчина небрежно бросил ключи на крыльцо. Они с глухим звуком ударились о дерево.
Светлана Викторовна, красная от гнева, резко стянула перчатки и швырнула их в мусорный мешок.
— Ну и ладно! — раздраженно проговорила она. — Оставайтесь со своим старым барахлом. Увидим, как ты тут одна справишься.
Не глядя на Ольгу, свекры сели в машину и, громко хлопнув дверьми, уехали. Женщина стояла во дворе, держа в руках спасенный фотоальбом.
Тело дрожало от выброса адреналина. Она обернулась и посмотрела на родительский дом.
Вечером, вернувшись в городскую квартиру, Ольга застала Родиона мрачным и молчаливым.
— Ты выгнала моих родителей? — спросил он, не глядя на нее.
— Я попросила их уйти с моей территории. Они выкидывали вещи моих родителей.
— Они хотели помочь! Тебе одной все равно не управиться!
— Мне не нужна такая помощь, — отрезала Ольга. — Мне нужна твоя поддержка, а не предательство.
— Какое предательство? — вспылил мужчина. — Я семью хотел поддержать!
— Свою семью — да. А я, выходит, не семья? Ты отдал ключи от моего дома, не спросив меня. Ты позволил им там хозяйничать. Где ты был, когда мне было тяжело? Когда хоронили моих родителей? Ты отстранился. А когда речь зашла о выгоде — сразу активизировался.
Родион ничего не ответил. Он взял куртку и вышел из дома. Конфликт был неизбежен.
На следующий день Ольге позвонила Светлана Викторовна. Голос ее был ледяным.
— Ольга, мы с мужем решили, что после вчерашнего унижения нам не о чем с тобой разговаривать. Мы не хотим тебя видеть. Родион будет приходить к нам один.
— Как скажете, Светлана Викторовна, — спокойно ответила сноха и положила трубку.
Тишина с той стороны ее только обрадовала. Теперь ничто не мешало ей заняться домом.
Женщина не стала продавать его, решив превратить в дачу. После конфликта со свекрами и мужем Родионом она перестала обсуждать с ними свои планы.
Первым делом Ольга сменила замки. Один комплект ключей она оставила у себя, второй отдала соседу Виталию Степановичу.
Каждые выходные Ольга приезжала в дом. Женщина одна вынесла весь хлам, вымыла окна, вычистила пол.
Когда приехал Родион, он лишь констатировал: “Замки поменяла”. На что Ольга коротко ответила: “Да”. С тех пор он на даче не появлялся.
Ольга научилась работать инструментами. Сосед, Виталий Степанович, показывал ей, как подтягивать доски на крыльце и укреплять ставни.
Он же помог с кровлей. Они купили шифер, и Ольга два выходных провела на крыше, забивая гвозди и укладывая листы под его руководством.
Параллельно она покрасила забор и к концу лета дом преобразился. Ольга привезла старую мебель, поставила диван на веранде.
Впервые осталась ночевать там и затопила печь. Сидя в тишине, она почувствовала не горечь, а спокойствие. Осенью сосед помог утеплить окна.
— Теперь и зимой можно приезжать, — сказал он. Так она и сделала.
Прошел год. Отношения со свекрами заморозились. Мир Ольги разделился на две части.
Одна — городская квартира, где она жила рядом с мужем, а вторая — этот дом, ставший для нее настоящим убежищем. Она больше ничего не доказывала, а просто жила.