— Я просто переложила твои специи в другой шкаф, так удобнее, — Варвара Дмитриевна улыбнулась, довольная проделанной работой. — И еще посмотрела ваш холодильник. Катеньке нужно больше овощей кушать, я завтра принесу морковку и капусту со своего огорода.
Алена сжала кулаки под столом и медленно выдохнула. Третий раз за неделю. Третий! И каждый раз без предупреждения. Она приходит с работы уставшая, а на кухне — свекровь, которая успела перетрясти все шкафы и составить список недостатков в их жизни.
— Варвара Дмитриевна, — начала Алена, стараясь говорить спокойно, — мы с Сашей уже обсуждали этот момент. Перед приходом нужно звонить.
— Что за формальности? — свекровь махнула рукой. — Я же не чужой человек, чтобы звонить.
В прихожей хлопнула дверь — вернулся Саша. Алена с облегчением выдохнула. Уж он-то должен понять, как это непросто — каждый день обнаруживать в собственном доме незваную гостью.
— Мам? — удивился Саша, появляясь на кухне. — Ты сегодня снова у нас?
— А что такого? — Варвара Дмитриевна поцеловала сына в щеку. — Решила помочь Аленушке. Она же с работы уставшая приходит, а тут еще ужин готовить…
Алена сжала зубы. “Аленушка”. Как же раздражало это фальшиво-ласковое обращение.
— Мама, мы же договаривались, — Саша устало провел рукой по волосам. — Звонить перед приходом.
— Что за новости? Раньше такого не было, — Варвара Дмитриевна нахмурилась. — Когда твой отец был жив, двери нашего дома всегда были открыты для родственников. Никто не спрашивал разрешения.
— Мама…
— А что я? — свекровь вдруг всхлипнула. — Сижу одна в четырех стенах. Юлька со своими детьми не зовет, говорит — сами справимся. Ты на работе пропадаешь. Я ведь только добра вам желаю.
Алена не выдержала:
— Опять твоя мать у нас? Пусть к себе идет уже.
Слова вырвались словно сами собой. В кухне повисла оглушительная тишина.
— Алена! — Саша смотрел на жену с изумлением.
— Что — “Алена”? — она поднялась из-за стола. — Я устала от этого! Каждый раз одно и то же. Приходит без предупреждения, перекладывает мои вещи, критикует, как мы живем.
Варвара Дмитриевна прижала ладонь к груди:
— За что ты меня так? Я же только помочь хотела…
— Помочь? — Алена горько рассмеялась. — А когда вы на прошлой неделе сказали, что “нормальные семьи” рожают минимум троих детей, а не одного, как у нас — это тоже помощь была?
— Я просто за вас переживаю, — свекровь опустила глаза. — Катеньке одной скучно растет, без братиков и сестричек.
— Мама, мы уже обсуждали эту тему, — вмешался Саша. — Решение о детях принимаем мы с Аленой.
В этот момент на кухню заглянула Катя:
— Что случилось? Почему вы кричите?
— Ничего, милая, — Варвара Дмитриевна быстро вытерла глаза. — Бабушка уже уходит.
— Так рано? — удивилась девочка. — А как же наши занятия рисованием?
— В другой раз, золотце, — свекровь поцеловала внучку в лоб. — Бабушка чувствует, что ей здесь не рады.
Алена закатила глаза. Ну конечно, теперь она будет выглядеть злодейкой в глазах дочери.
— Бабушка, останься, — Катя умоляюще посмотрела на Варвару Дмитриевну. — Ты обещала показать, как рисовать пейзаж.
— Не сегодня, солнышко. Твоей маме нужно отдохнуть, — свекровь многозначительно посмотрела на Алену. — Я пойду. Не провожайте.
Когда за Варварой Дмитриевной закрылась дверь, в квартире повисла тяжелая тишина.
— Почему ты ее выгнала? — Катя с обидой посмотрела на мать. — Бабушка хорошая!
— Иди в свою комнату, Катя, — спокойно сказала Алена. — Нам с папой нужно поговорить.
Как только дочь вышла, Саша покачал головой:
— Зачем ты так?
— А что я должна была делать? — Алена скрестила руки на груди. — Молча терпеть, как она вторгается в нашу жизнь?
— Она моя мать, — тихо произнес Саша. — И ей одиноко после выхода на пенсию.
— Я понимаю. Но почему из-за ее одиночества должна страдать наша семья? — Алена подошла к окну. — Раньше она была нормальной. Работала, занималась своими делами. А теперь словно с цепи сорвалась. То ремонт ей не нравится, то мебель не та, то детей мало…
— Ей просто не хватает внимания, — Саша подошел к жене и положил руку ей на плечо. — У нее, кроме нас с Юлей, никого нет.
— А почему твоя сестра не жалуется на ее визиты? — спросила Алена.
— Потому что Юлька ее просто не пускает, — вздохнул Саша. — Сказала напрямик: “Мама, я сама знаю, как воспитывать своих детей”.
— Вот и мне пора научиться говорить напрямик, — пробормотала Алена.
В этот момент раздался телефонный звонок. Саша взглянул на экран.
— Это Юля, — сказал он и ответил. — Да, привет… Что? Когда?.. Хорошо, сейчас приеду.
Он положил трубку и встревоженно посмотрел на Алену:
— У мамы что-то с сердцем. Соседка вызвала скорую.
***
— Ничего страшного, — успокаивал Сашу пожилой врач. — Обычный вегетососудистый криз на фоне переутомления и стресса. Нужен покой и отсутствие нервных перегрузок.
Алена стояла чуть в стороне, наблюдая, как муж облегченно выдыхает. Она тоже переживала, хотя и злилась на себя за это чувство. В конце концов, именно из-за Варвары Дмитриевны последние месяцы превратились в сплошной стресс.
— Ей нельзя оставаться одной, — продолжил врач. — По крайней мере, пару недель. Кто-то должен быть рядом.
— Я могу забрать ее к нам, — сказал Саша, не глядя на жену.
— Отлично. Тогда готовьте документы на выписку.
Когда врач ушел, Алена тронула мужа за плечо:
— Ты серьезно?
— А что мне делать? — он развел руками. — Оставить ее здесь?
— А как же Юля? Почему все время мы?
— У Юли двое маленьких детей, им и так тяжело, — Саша потер виски. — Алена, это ненадолго. Пока ей не станет лучше.
— И сколько это продлится? — спросила Алена, уже зная, что проиграла этот спор.
— Врач сказал — пара недель.
— Три недели, не больше, — твердо сказала она. — И мы установим правила.
На обратном пути домой Алена смотрела в окно такси и думала, как изменится их жизнь с появлением Варвары Дмитриевны в доме. Конечно, свекровь будет вести себя тише после случившегося, но надолго ли ее хватит?
Дома их встретила взволнованная Катя. Соседка, которая присматривала за девочкой, уже рассказала ей о бабушке.
— Как бабушка? С ней все хорошо? — Катя бросилась к родителям, едва они переступили порог.
— Все в порядке, — успокоил ее Саша. — Бабушка немного переволновалась. Она побудет у нас некоторое время.
— Ура! — Катя захлопала в ладоши. — Мы будем вместе рисовать и готовить печенье!
Алена посмотрела на дочь и почувствовала укол совести. Может, она слишком строга к свекрови? В конце концов, Варвара Дмитриевна искренне любит Катю.
На следующий день Саша привез мать домой. Варвара Дмитриевна выглядела бледной и осунувшейся, но стоило ей увидеть внучку, как лицо озарилось улыбкой.
— Бабуленька! — Катя бросилась обнимать бабушку. — Я так рада, что ты поживешь с нами!
— И я рада, солнышко, — Варвара Дмитриевна погладила внучку по голове и осторожно взглянула на Алену. — Спасибо, что позволили остаться.
Алена кивнула, стараясь выглядеть приветливой:
— Располагайтесь в гостевой комнате. Я постелила чистое белье.
Первые дни прошли на удивление спокойно. Варвара Дмитриевна вела себя тихо, старалась не мешать и даже спрашивала разрешения, прежде чем что-то сделать на кухне. Алена начала думать, что, возможно, все не так уж плохо.
Но на четвертый день идиллия закончилась.
— Аленочка, — Варвара Дмитриевна зашла на кухню, где Алена готовила ужин, — я тут подумала… Может, передвинуть холодильник к другой стене? Так будет удобнее доставать продукты.
Алена медленно отложила нож:
— Нас все устраивает, спасибо.
— Но ведь так правда будет лучше! — не унималась свекровь. — В моей квартире именно так стоит, очень удобно.
— Варвара Дмитриевна, — Алена изо всех сил старалась сохранять спокойствие, — мы не будем двигать мебель.
— Какие же вы молодые упрямые, — вздохнула свекровь. — Ни советов не слушаете, ни помощи не принимаете.
Алена промолчала, но внутри все клокотало.
А вечером, когда они с Сашей остались одни в спальне, она не выдержала:
— Началось! Сегодня — холодильник, завтра — вся мебель в квартире!
— Алена, она просто хотела помочь, — устало ответил Саша.
— Нет, она хотела контролировать! Есть разница.
— Давай потерпим, — Саша сел на край кровати. — Это ненадолго.
— Хорошо, — Алена вздохнула. — Но когда она полностью поправится, она вернется домой. Это не обсуждается.
Дни складывались в недели. Варвара Дмитриевна чувствовала себя все лучше и, соответственно, все активнее вмешивалась в жизнь семьи. То ужин недостаточно сытный, то Катя неправильно одета, то ремонт “какой-то неживой”.
Единственное, что сглаживало ситуацию — искренняя забота свекрови о внучке. Варвара Дмитриевна помогала Кате с уроками, учила готовить простые блюда, рассказывала семейные истории. Девочка расцветала от бабушкиного внимания.
В один из вечеров, когда Саша задержался на работе, Алена застала свекровь и дочь за просмотром старых семейных видео на ноутбуке.
— Смотри, это твой папа в детстве, — Варвара Дмитриевна указывала на экран. — Такой был непоседа! Вечно с разбитыми коленками ходил.
— Прямо как я! — радостно воскликнула Катя. — А это кто?
— Это тетя Юля, папина сестра. Она всегда была очень серьезной, не то что твой папа.
Алена тихонько отступила, не желая прерывать этот момент. Как бы она ни злилась на свекровь, она не могла отрицать, что Варвара Дмитриевна дарит Кате что-то важное — связь с семейной историей, с корнями.
Но на работе у Алены начались проблемы. Ей никак не удавалось сосредоточиться на проекте. Дома постоянно присутствовала свекровь, и Алена не могла расслабиться даже в собственной квартире.
— У тебя все в порядке? — спросил начальник, заметив ее рассеянность на совещании.
— Да, просто небольшие семейные сложности, — ответила Алена. — Скоро все наладится.
Но легче не становилось.
***
— Варвара, переезжай ко мне! — Наталья Игоревна, подруга и бывшая коллега свекрови, сидела за столом и энергично размешивала сахар в чашке. — У меня трехкомнатная квартира, я одна после развода. Нам будет веселее вместе!
Алена, проходившая мимо кухни, замедлила шаг, прислушиваясь.
— Спасибо, Наташенька, но я не могу, — ответила Варвара Дмитриевна. — Я должна быть рядом с семьей сына. Они без меня пропадут.
Алена закусила губу, чтобы не рассмеяться от такой самоуверенности.
— Да брось ты, — не унималась Наталья Игоревна. — Они молодые, сами справятся. А тебе нужно отдохнуть.
— Нет-нет, — твердо сказала свекровь. — Саша — мой единственный сын. Я должна быть рядом.
— А как же Юля?
— Юля… — Варвара Дмитриевна вздохнула. — Она прямо заявила, что справится без меня. Представляешь? Родная дочь!
Алена тихонько отошла от двери. Вот оно что! Юля просто поставила четкие границы, а Саша не смог. Или не захотел.
Вечером раздался звонок. Звонила Юля, сестра Саши. Они с Аленой никогда не были особенно близки, но поддерживали вежливые отношения.
— Привет, как мама? — спросила Юля после обмена любезностями.
— Прекрасно себя чувствует, — ответила Алена. — Настолько хорошо, что можно возвращаться домой.
— Еще бы! — фыркнула Юля. — Мама всегда отлично себя чувствует, когда получает достаточно внимания.
— Что ты имеешь в виду?
— Ой, Алена, ты же не наивная девочка, — в голосе Юли звучала усталость. — Мама просто не может смириться с тем, что ей нечем заняться после выхода на пенсию. Вот и ищет себе занятие — вас воспитывать.
— Но ведь она действительно плохо себя чувствовала, — возразила Алена. — Врач сказал…
— Врач сказал то, что услышал от нее, — перебила Юля. — Мама прекрасно умеет изображать слабость, когда ей нужно. Поверь, я выросла с ней.
Алена молчала, переваривая эту информацию.
— Слушай, — продолжила Юля, — я не хочу сказать, что мама плохой человек. Она просто… одинокая. И не знает, куда себя деть. Но это не значит, что вы должны жертвовать своей жизнью.
После этого разговора Алена долго не могла уснуть. Слова Юли не выходили из головы. Неужели Варвара Дмитриевна манипулирует ими?
На следующий день Алена пришла домой с работы позже обычного — был аврал с проектом. Открыв дверь ключом, она услышала голоса с кухни.
— Бабушка, а почему у нас только одна детская? — спрашивала Катя. — У Миши из моего класса есть младший брат и сестра.
— Вот и я об этом думаю, солнышко, — отвечала Варвара Дмитриевна. — В нормальных семьях обычно два-три ребенка. Маленький домик одиноко стоит, а когда домиков много — целый город получается. Весело!
Алена замерла, слушая этот разговор. Значит, теперь свекровь решила внушать Кате, что их семья какая-то неполноценная?
— Бабушка, а ты скажешь маме, что нам нужен еще один ребенок?
— Обязательно скажу, солнышко. И не один раз скажу, пока не услышат.
Алена с шумом вошла на кухню, прерывая этот разговор. Варвара Дмитриевна вздрогнула, а потом улыбнулась:
— А вот и мамочка наша пришла! Как раз ужин готов.
— Варвара Дмитриевна, — Алена старалась говорить спокойно, — можно вас на минутку?
Они вышли в коридор.
— Что вы делаете? — тихо, но твердо спросила Алена. — Зачем внушаете ребенку, что у нас должно быть больше детей?
— Я просто поделилась своим мнением, — свекровь пожала плечами. — Кате одной скучно.
— Решение о количестве детей принимаем мы с Сашей, — отрезала Алена. — И у Кати полно друзей, ей не скучно.
— Друзья — это хорошо, но брат или сестра — это совсем другое, — не унималась Варвара Дмитриевна. — Я вот Сашеньку и Юленьку родила, и они всегда поддерживали друг друга.
— Правда? — Алена скрестила руки на груди. — А почему тогда Юля не приглашает вас пожить у нее?
Варвара Дмитриевна побледнела:
— Ты разговаривала с Юлей?
— Да, мы общались. И она многое рассказала.
На лице свекрови отразилась тревога:
— И что же она такого рассказала?
Но договорить они не успели — в коридор вышла Катя:
— Мама, бабушка, вы ругаетесь?
— Нет, солнышко, — Варвара Дмитриевна сразу преобразилась, — мы просто обсуждаем взрослые дела. Иди, поешь, пока не остыло.
Когда Катя ушла, Алена тихо сказала:
— Этот разговор не закончен. Мы вернемся к нему позже.
Вечером пришел Саша, и атмосфера за ужином была напряженной. Варвара Дмитриевна держалась подчеркнуто вежливо, Алена молчала, только Катя как ни в чем не бывало щебетала о школьных делах.
После ужина, когда Катя ушла делать уроки, а Варвара Дмитриевна отправилась в свою комнату, Алена наконец смогла поговорить с мужем.
— Саша, так больше не может продолжаться, — сказала она. — Твоя мать живет у нас уже третью неделю, и я больше не могу.
— Я знаю, — он неожиданно согласился. — Я поговорю с ней завтра. Она уже достаточно окрепла, чтобы вернуться домой.
Алена с удивлением посмотрела на мужа:
— Правда? Я думала, ты будешь возражать.
— Я видел, как тебе тяжело, — Саша взял ее за руку. — И я разговаривал с Юлей.
— И что она сказала?
— То же, что и тебе, полагаю. Что мама использует болезнь, чтобы привлечь внимание.
Алена почувствовала облегчение:
— Значит, завтра поговоришь с ней?
— Обещаю.
Но утром, когда Алена собиралась на работу, раздался телефонный звонок. Саше срочно нужно было ехать в командировку — случилась непредвиденная ситуация с поставками.
— Прости, — сказал он, торопливо собирая вещи. — Я вернусь через три дня и сразу поговорю с мамой.
— Ты обещал!
— Я знаю, но это работа. Ты же понимаешь.
Алена понимала, но это не делало ситуацию проще. Три дня наедине со свекровью. Отлично!
Следующие дни превратились в настоящее испытание нервов. Варвара Дмитриевна, словно почувствовав слабину, стала еще активнее вмешиваться во все сферы жизни. То она перекладывала вещи в шкафах “для удобства”, то критиковала методы воспитания Кати, то намекала на необходимость второго ребенка.
А на третий день, вернувшись с работы позже обычного, Алена застала свекровь за перестановкой на кухне. Варвара Дмитриевна перекладывала кастрюли и сковородки в новом порядке.
— Что вы делаете? — Алена остановилась в дверях, не веря своим глазам.
— Навожу порядок, — просто ответила свекровь. — У вас все как попало лежит.
И это стало последней каплей.
— Это мой дом! Моя кухня! — Алена повысила голос, не в силах больше сдерживаться. — Почему вы никак не можете понять, что не все нуждаются в ваших советах и помощи?
На шум прибежала Катя:
— Мама, что случилось?
— Ничего, Катенька, — Варвара Дмитриевна утирала слезы, — бабушка просто хотела помочь, а твоя мама почему-то злится.
— Прекратите манипулировать ребенком! — Алена была вне себя. — Каждый раз одно и то же! Вы делаете что-то без спроса, а потом изображаете жертву!
— Мама, перестань кричать на бабушку! — Катя встала между ними, защищая Варвару Дмитриевну. — Она хорошая!
— Иди в свою комнату, Катя! — Алена указала на дверь. — Сейчас же!
— Не пойду! — девочка упрямо скрестила руки на груди. — Ты всегда обижаешь бабушку! Она рассказывала, что ты ее выгоняешь и не любишь!
— Что? — Алена перевела взгляд на свекровь. — Вы обсуждали меня с моей дочерью?
Варвара Дмитриевна побледнела:
— Катенька преувеличивает… Я просто сказала, что иногда взрослые не понимают друг друга.
— Нет! — воскликнула Катя. — Ты сказала, что мама тебя не любит и хочет, чтобы ты ушла!
В этот момент Алена поняла, что больше не может оставаться в этом доме. Еще немного, и она скажет то, о чем потом будет жалеть.
— Собирайся, Катя, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Мы едем к тете Вере.
— Я не поеду! Я останусь с бабушкой! — Катя топнула ногой.
— Ты поедешь со мной, — Алена взяла дочь за руку. — Немедленно.
Через полчаса они уже были у Веры, подруги Алены. Катя демонстративно молчала всю дорогу, а теперь заперлась в комнате для гостей.
— Рассказывай, — Вера поставила перед подругой чашку с горячим напитком. — Что случилось?
И Алена рассказала — обо всем. О том, как свекровь вторгается в их жизнь, как манипулирует Катей, как Саша не может поставить границы.
— Я не узнаю свою дочь, — со слезами закончила она. — Она всегда была на моей стороне, а теперь защищает бабушку и обвиняет меня!
Вера задумчиво слушала, потом сказала:
— А ты не пробовала поговорить с Варварой Дмитриевной напрямую? Не через Сашу, а сама?
— О чем тут говорить? Она все равно не слушает.
— Может, потому что вы говорите на разных языках? — Вера мягко улыбнулась. — Ты требуешь уважения к своим границам, а она ищет способ быть полезной и нужной.
— И что ты предлагаешь?
— Поговори с ней. Только не с позиции невестки, которая защищается, а как женщина с женщиной. Спроси, чего она на самом деле хочет. Чего боится.
Алена молчала, обдумывая эти слова.
— Мне пора возвращаться, — наконец сказала она. — Саша приедет завтра, и мы вместе решим, что делать дальше.
— А Катя?
— Пусть останется у тебя до завтра. Ей нужно остыть, да и мне тоже.
Но вернувшись домой, Алена обнаружила, что Варвара Дмитриевна собирает вещи.
— Вы уезжаете? — спросила она, остановившись в дверях гостевой комнаты.
— Да, возвращаюсь к себе, — свекровь даже не повернулась. — Не хочу быть причиной раздора в вашей семье.
Алена не знала, что сказать. С одной стороны, она именно этого и хотела. С другой — было что-то неправильное в том, как все заканчивалось.
— Может, поговорим? — неожиданно для себя предложила она.
Варвара Дмитриевна наконец повернулась:
— О чем?
— О том, почему мы никак не можем найти общий язык.
Они сели на кухне, друг напротив друга, как два противника перед решающим боем.
— Почему вы всегда приходите без предупреждения? — начала Алена.
— А зачем предупреждать? — искренне удивилась свекровь. — Мы же родные люди.
— Но у каждого человека есть свое… — Алена хотела сказать “личное пространство”, но вовремя вспомнила о запрете на психологические термины. — Своя жизнь, свои планы.
— В мое время семья была на первом месте, — вздохнула Варвара Дмитриевна. — Двери дома всегда были открыты для родных.
— Времена меняются.
— К сожалению.
Повисла пауза.
— Почему вы постоянно критикуете наш образ жизни? — спросила Алена. — То детей мало, то ремонт не такой…
Варвара Дмитриевна опустила глаза:
— Я просто хочу помочь. Дать совет.
— Но мы не просим совета.
— А должны бы! — вдруг горячо воскликнула свекровь. — Я прожила жизнь, я много знаю! А вы молодые, неопытные…
— Мне тридцать восемь, — тихо сказала Алена. — Я не ребенок.
— Для матери сын всегда остается ребенком, — вздохнула Варвара Дмитриевна. — И его жена тоже.
Алена покачала головой:
— Вы не понимаете. Мы с Сашей — взрослые люди. У нас своя жизнь, свои решения.
— А что мне остается? — вдруг тихо спросила свекровь, и ее голос дрогнул. — Всю жизнь я была занята — работой, детьми. А сейчас… Никому не нужна. На работе забыли, Юля отмахивается, вы злитесь…
И Алена вдруг увидела перед собой не властную свекровь, а просто одинокую женщину, которая боится стать ненужной.
— Варвара Дмитриевна, — мягко сказала она, — вы нужны своим детям и внучке. Но не как контролер, а как мудрый советчик, который уважает чужие решения.
Свекровь подняла на нее глаза:
— Ты так думаешь?
— Я знаю это. Катя обожает вас. Но когда вы начинаете критиковать наш образ жизни, настраиваете ее против меня — это разрушает семью, а не укрепляет.
— Я не хотела настраивать ее против тебя, — Варвара Дмитриевна покачала головой. — Просто иногда говорила, что мне грустно, когда меня не понимают…
— И ребенок воспринял это как сигнал, что ее мать — плохая, а бабушка — несчастная жертва, — закончила Алена. — Дети очень чувствительны к таким вещам.
Они проговорили до поздней ночи. Не во всем согласились, но хотя бы услышали друг друга. Варвара Дмитриевна признала, что иногда слишком навязчива, а Алена согласилась, что могла бы быть терпимее.
На следующий день вернулся Саша. Он был удивлен, увидев жену и мать на кухне — не ругающихся, но и не обнимающихся, а просто мирно пьющих чай.
— Что-то случилось? — спросил он осторожно.
— Твоя мать возвращается домой, — ответила Алена. — Мы договорились, что она может приходить к нам два раза в неделю, по предварительному звонку.
Саша перевел взгляд на мать:
— Мама, ты согласна?
— Да, — кивнула Варвара Дмитриевна. — Это справедливо. И еще… Наталья Игоревна пригласила меня на экскурсию в краеведческий музей. Представляешь, там выставка старинных украшений! Я, пожалуй, схожу.
***
Прошел месяц. Варвара Дмитриевна соблюдала установленные правила — звонила перед приходом и старалась не критиковать образ жизни сына и невестки. По крайней мере, не в открытую.
Алена тоже пыталась быть терпимее, но отношения все равно оставались напряженными. Слишком много было сказано и сделано с обеих сторон.
В один из вечеров Катя подошла к родителям с неожиданной просьбой:
— Можно я буду проводить выходные у бабушки раз в две недели?
Алена и Саша переглянулись.
— Почему вдруг такое желание? — спросил Саша.
— Бабушке одиноко, а мне с ней интересно, — просто ответила Катя. — Она рассказывает столько историй! И учит меня готовить пироги с яблоками.
Алена открыла рот, чтобы возразить, но потом подумала и сказала:
— Хорошо. Если бабушка не против.
Конечно, Варвара Дмитриевна была только рада. А для Алены это был идеальный компромисс — свекровь получала общение с внучкой, а их дом оставался их крепостью.
В следующие выходные Алена привезла Катю к бабушке. Квартира Варвары Дмитриевны была небольшой, но уютной, со старой мебелью и множеством безделушек.
— Спасибо, что разрешила, — сказала свекровь, забирая сумку с вещами Кати.
— Не за что, — ответила Алена. — Заберу ее в воскресенье вечером.
— Может, чаю? — предложила Варвара Дмитриевна.
— В другой раз, — Алена покачала головой. — У меня планы.
Они не стали друзьями и вряд ли когда-нибудь станут. Слишком разные взгляды на жизнь, слишком разные ценности. Но они нашли способ сосуществовать, не разрушая семью.
А Варвара Дмитриевна, провожая взглядом уходящую невестку, улыбнулась своим мыслям. Завтра у нее встреча с Виктором Павловичем — они идут в театр на новую постановку. Жизнь продолжается, и, кажется, она только начинается.