После получения диплома Никита покинул родной городок и перебрался в областной центр.
Университетские годы остались позади, началась взрослая жизнь, полная самостоятельных решений и ответственности.
Его родители, Валентина Петровна и Виктор Николаевич, остались жить в своем старом доме.
Первое время после отъезда сына они звонили ему с привычной регулярностью, но постепенно звонки становились все реже.
Никита погрузился в работу, родители — в свои заботы. Их общение свелось к коротким, раз в две-три недели, телефонным разговорам, и каждый из них словно шел по заранее написанному сценарию.
В очередной раз раздался звонок. Никита, который часто засиживался допоздна над рабочими проектами, взглянул на экран и вздохнул, это была мама.
— Здравствуй, сынок, — раздавался в трубке голос Валентины Петровны. — Как здоровье? Как работа?
Мать всегда начинала с дежурных вопросов о погоде и самочувствии. Затем она переходила к главному.
— А зарплату не прибавили? Все те же деньги получаешь? Может, поищешь место получше? — укоризненно говорила Валентина Петровна. — Смотри, у тети Светы сын в банке устроился, так они им ипотеку помогли оформить…
Никита помрачнел. Эти расспросы действовали ему на нервы. Он почувствовал, что его ценность в глазах родителей свелась к цифре в банковской выписке.
— Все без изменений, мама. Денег хватает. Работу менять не планирую, — произнес он кратко, стараясь поскорее завершить разговор.
— Ну как же так, — вздыхала мать. — Ты что, в кредит жить решил? Надо стремиться к большему, сынок.
Со временем Никита стал избегать этих звонков. Он отвечал короткими сообщениями: “Все хорошо, занят, перезвоню позже”, но не перезванивал.
Пропасть между ними, разделенная сотнями километров, становилась все глубже и глубже.
То, о чем он не рассказывал родителям, было его главным проектом и огромным риском.
Все свободное время и все сбережения он вложил в небольшой, но перспективный бизнес — создание и продвижение специализированной программы для архитекторов.
Год прошел в бешеном ритме: дни на основной работе, ночи — за своим делом, переговоры с первыми клиентами, доработки и снова переговоры.
Это был трудный путь, но он окупился сторицей. Проект выстрелил, принеся неожиданно крупные заказы и, как следствие, солидную прибыль.
Однажды, просматривая объявления, Никита наткнулся на вариант, который показался ему идеальным.
Это была уютная трехкомнатная квартира в спальном районе, в обычном доме. Цена была адекватной.
И главное — у него теперь были средства, чтобы купить ее сразу, без ипотеки и кредитов.
Через неделю мужчина уже держал в руках ключи и стоял посреди пустых комнат, в которых пахло свежим ремонтом.
Он не испытывал особой эйфории. Скорее, глубочайшее удовлетворение от результата своего труда.
И именно в этот момент он впервые за долгое время захотел поделиться достижением с родителями.
Но не всей правдой, а только результатом. Он дождался вечера и набрал знакомый номер.
— Мама, привет, — сказал мужчина, услышав знакомый голос.
— Никита? Что-то случилось? — встревожилась Валентина Петровна.
— Все нормально. Просто хотел сообщить новость. Я купил квартиру. Трехкомнатную, — похвалился он.
На том конце провода повисла тишина. Затем послышался шорох, и к телефону подошел Виктор Николаевич.
— Никита, это папа. Ты что сказал? Квартиру? Какую квартиру? Ты в ипотеку ее взял?! — его голос зазвучал ошеломленно.
— Не в ипотеку, папа. Накопил. Купил за наличные, — спокойно ответил Никита.
— Накопил?! — почти фальцетом выкрикнул отец. — На какой зарплате? Ты же говорил…
— Проекты удачные были, премии, — сын солгал, не желая вдаваться в подробности бизнеса. — В общем, теперь у меня своя жилплощадь.
Посыпались вопросы: где, какой район, какой этаж, есть ли балкон. Никита коротко ответил на все.
Чувствовалось, что родители находятся в состоянии легкого шока. Разговор закончился на необычно теплой ноте.
— Молодец, сынок. Очень рады за тебя, — сказал на прощание Виктор Николаевич, и в его голосе впервые за долгое время прозвучала искренняя гордость.
Никита положил трубку с чувством выполненного долга. Он доказал родителям, что стал успешным. Этого, мужчина думал, будет достаточно.
Но все пошло не так, как предполагал Никита.
На следующий же день раздался звонок от Валентины Петровны.
Не с расспросами о зарплате, а с расспросами о ремонте, о том, как он обустраивается, не нужна ли помощь.
Еще через день мать позвонила, чтобы просто “услышать родной голос”. Потом еще один раз.
В итоге родители стали звонить ему почти каждый день. Сначала Никите это даже нравилось.
Лед, казалось, растаял. Они общались на отвлеченные темы, вспоминали смешные случаи из детства.
Но очень скоро эта навязчивая коммуникация стала его тяготить. Звонки раздавались в самое неподходящее время: во время совещаний, в разгар рабочего дня, поздно вечером. В разговорах все чаще проскальзывали странные намеки.
— Вот, посмотри, какая хорошая квартира в новом доме в центре твоего города, — как-то раз сказала Валентина Петровна. — Я ссылку тебе сбросила. Посмотри, красота-то какая.
Никита промычал что-то невнятное и поспешил закончить разговор. Подозрительная активность родителей начинала его настораживать.
Он почувствовал, что за этим стоит какой-то расчет. Через два месяца интенсивных разговоров раздался звонок, которого Никита уже подсознательно ждал.
Говорил Виктор Николаевич, и голос его был необычно серьезным и официальным.
— Никита, нам с матерью нужно обсудить с тобой один важный вопрос. Выдели время, — неожиданно заявил отец.
— Давай сейчас поговорим, папа, я как раз свободен, — спокойно ответил сын.
— Мы приняли решение, — важно начал Виктор Николаевич. — Годы идут, здоровье уже не то. Хотим быть ближе к единственному сыну. Мы продаем здесь наш дом и переезжаем в твой город.
Никита удивился, но внутренне обрадовался. Мысль о том, что родители будут рядом, а не за триста километров, показалась ему правильной.
— Я только за, папа. Это прекрасная идея, — уверенно проговорил Никита. — Буду рад вам помочь с переездом, с поиском жилья здесь. У нас есть хорошие районы, недорогие…
— Вот именно о жилье мы и хотим поговорить, — перебил его отец. — Мы уже присмотрели вариант. Идеальный вариант.
Валентина Петровна, вероятно, стояла рядом и слышала весь разговор по громкой связи. Она тут же включилась в беседу.
— Роскошный комплекс, Никитушка! Только посмотри фотографии! — взволнованно произнесла мать. — Высочайшие потолки, панорамные окна, подземный паркинг, свой фитнес-центр и бассейн на крыше! Представляешь?
Никита представил. И представил скромную панельную пятиэтажку, в которой только что купил себе жилье.
— Мама, это же элитное жилье. Оно стоит бешеных денег. Вы же продаете старый дом в райцентре, на что вы рассчитываете? — осторожно поинтересовался он.
— Именно поэтому мы и звоним, сынок, — вступил снова Виктор Николаевич. Его тон стал назидательным, каким бывал в детстве, когда он объяснял Никите что-то очевидное. — Выручки от продажи дома хватит только на часть стоимости. Нам не хватает ровно пять миллионов рублей. Мы рассчитываем на твою помощь. Как твои родители, мы имеем на это право. Ты же не оставишь нас в беде?
Никита несколько секунд молчал, пытаясь осознать услышанное.
— Вы в своем уме? — наконец вырвалось у него. Голос дрогнул от смеси ярости и невероятного разочарования. — Вы звонили мне месяцами только для того, чтобы попросить эту сумму? Вы что, решили, что я печатаю деньги?
— Не повышай голос, Никита! — холодно осадил отец. — Мы прекрасно понимаем, что если ты смог накопить на целую квартиру, то у тебя есть и свободные средства. Ты живешь один, тратить тебе не на кого, а мы старость хотим встретить с комфортом, в достойной обстановке, рядом с успешным сыном.
— Я купил себе обычную квартиру на окраине! На свои кровные деньги, которые я заработал адским трудом! А вы хотите поселиться в центре с бассейном на крыше за мой счет? Это что за наглость? — мужчина почти кричал.
— Это не наглость, а справедливость, — парировал Виктор Николаевич. — Мы тебя вырастили, выучили. Ты нам должен.
— Я вам благодарен за воспитание и образование. Но я не могу финансировать ваши запросы, которые мне не по карману, — взбешенно ответил сын. — Я не дам вам ни копейки. Это просто безумие.
В трубке повисла тяжелая, звенящая тишина.
— Значит, так, — ледяным тоном проговорил отец. — Если ты не хочешь помогать своим родителям, то нам больше не о чем говорить. Не звони нам. Живи в своей обычной квартире и своей скупостью.
Виктор Николаевич не стал ждать ответа Никиты, он, не попрощавшись, бросил трубку.
С тех пор прошло несколько месяцев. Телефон Никиты молчал. Он отправил родителям два-три нейтральных сообщения, справляясь о здоровье.
Ответа не последовало. Он понимал, что их молчание — это форма манипуляции, ультиматум. “Или деньги, или ничего”.
Он сидел в своей новой, еще не до конца обставленной квартире, смотрел на заходящее солнце за окном и понимал, что купил себе не просто жилье.
Он невольно приобрел и лакмусовую бумажку, которая проявила истинные, глубоко запрятанные отношения.
Квартирный вопрос не только испортил, но и окончательно разрушил тихую, иллюзорную жизнь родителей и сына, разделенную тремя сотнями километров молчания.