Наталья устроилась в отдел не так давно, но сразу бросилась в глаза. Она не старалась никому что-то доказать — просто работала. Там, где другие возились с документами неделями, она разбиралась за пару дней. Если нужно было срочно найти решение, Наталья находила его так, будто всегда держала в голове запасной вариант.
Сначала коллеги хвалили её. Подходили, спрашивали советы, отмечали, как ловко она справляется с задачами. Начальник тоже поглядывал доброжелательно: мол, вот пример для остальных. Наталья улыбалась, смущалась, но продолжала делать своё дело. Она приучила себя, что если берёшься за работу, делай так, чтобы не стыдно было.
Но нашёлся человек, которому её успех оказался костью в горле. Лариса сидела за соседним столом и в первые недели держалась дружелюбно. Хвалила, предлагала вместе обедать, подбрасывала какие-то «секретики» работы. Но чем больше у Натальи получалось, тем чаще взгляд Ларисы становился тяжёлым, а улыбка — натянутой.
Сначала это были мелочи. Лариса громко вздыхала, когда Наталью хвалили. Могла вслух сказать: «Ну конечно, ей легко, ей всё достаётся наполовину сделанное». Потом появились подколки: «А ты у нас, смотри-ка, прямо звезда отдела». Наталья старалась не обращать внимания. Ей казалось, что всё это такой странный юмор.
Но однажды до неё дошли слухи. Коллега по секрету сказала, что Лариса рассказывала всем: будто Наталья специально задерживается после работы, чтобы выслужиться. Будто она подсиживает старших сотрудников и норовит занять их место. Наталья сначала рассмеялась — глупости же! Но смех быстро прошёл: через пару дней она заметила, что люди стали с ней холоднее здороваться.
Особенно тяжело было в мелочах. Кофе пьют — её не зовут. В чат скинули смешное видео — она единственная не в курсе. Обсуждают общий проект — вроде и ей стоит участвовать, а будто забывают упомянуть.
Наталья всё списывала на случайности и недоразумения. Но однажды вечером, проходя мимо кабинета начальника, она услышала знакомый голос. Лариса сидела там и тихим, доверительным тоном что-то рассказывала. Слова долетали обрывками: «…опаздывает», «…срывает сроки», «…вечно ошибки».
Наталью обдало холодом. Она в тот вечер еле доехала домой. В голове крутилась одна мысль: «Зачем? За что?» Она не воровала чужие идеи, не претендовала на чужие заслуги. Ей хотелось просто честно работать.
На следующий день всё подтвердилось. Начальник впервые сделал ей замечание по пустяку — за то, что документ был подан не в той папке. Раньше на такие мелочи никто и внимания не обращал. Но теперь тон его был резким и даже подозрительным.
Наталья поняла: началась игра, в которой её сделали мишенью.
В кабинете пахло кофе. Наталья стояла напротив стола начальника и чувствовала, как внутри поднимается волна обиды.
— Вы серьёзно хотите сказать, что это я виновата в срыве? — голос у неё дрожал, но она старалась держаться.
Начальник не смотрел в глаза.
— Наталья, я ведь предупреждал. Документы должны быть готовы вчера. А у нас проверка на носу.
— Но я всё сдала вовремя! — вспыхнула она. — Проверьте даты, я работала до самой ночи.
— Знаю-знаю, — он отмахнулся, — но в отчёте ошибки.
Наталья почувствовала, как к горлу подступил ком. Она знала: ошибок не было. Она трижды всё проверила. Но спорить смысла не было — слова начальника звучали как приговор.
Когда вышла из кабинета, взгляд сотрудников был тяжёлым. Кто-то быстро отвернулся к экрану, кто-то сделал вид, что увлечён бумагами. Лишь Лариса открыто улыбнулась. Наталья почувствовала, как внутри всё оборвалось.
Вечером она попыталась поговорить с коллегами. В курилке стояли двое — Андрей и Оксана, с которыми раньше у неё были вполне нормальные отношения.
— Ребята, скажите честно, вы правда думаете, что я специально что-то срываю? — спросила она тихо.
Оксана замялась, но потом пожала плечами:
— Ну, слухи ходят… Говорят, ты слишком рвёшься наверх.
— Какие слухи? — Наталья вспыхнула. — Кто это говорит?
Андрей посмотрел на неё, как на чужую:
— Наташ, ты не обижайся, но… у нас ведь в коллективе все равные. А когда один чересчур выделяется, другим тяжело.
Слова вонзились как иглы. «Выделяется» — значит, надо работать хуже, чтобы не злить окружающих?
— Я просто делала свою работу, — выдохнула она.
Но они уже отвели глаза, давая понять: разговора не будет.
Через неделю всё стало ещё хуже. Лариса, будто случайно, роняла фразы:
— Да-да, Наталья опять накосячила.
— Она всё делает в обход нас.
— Наверное, хочет занять место поближе к руководству.
И странное дело — люди верили. Наталья пыталась защищаться, но чем больше оправдывалась, тем виновнее выглядела.
Однажды она не выдержала и подошла к Ларисе прямо в коридоре.
— Скажи честно, зачем ты это делаешь? — Наталья смотрела прямо в глаза.
Лариса расплылась в улыбке:
— Что именно?
— Зачем ты говоришь всем, что я подсиживаю, срываю сроки и подставляю?
— Наташа, — голос у Ларисы был мягкий, почти материнский, — ты, наверное, переутомилась. Тебе бы отдохнуть. Мы все же за тебя переживаем.
И громко, так чтобы все слышали, добавила:
— Держись, дорогая, не бери близко к сердцу.
Коллеги обернулись. Наталья ощутила, что выглядит истеричкой, которая обвиняет добрую «подругу» в несуществующих грехах.
Она вернулась за стол, села и впервые за долгое время захотела просто уйти. Ничего ни объяснять, ни доказывать — уйти.
Дома начались бессонные ночи. Наталья ворочалась, слушала тиканье часов и думала: «За что? Я ведь никому зла не сделала. Я просто хорошо работала». Сердце колотилось, как будто внутри завёлся мотор, который невозможно остановить.
Она стала замечать, что болит голова, давление скачет. Утром в зеркало смотрела чужая женщина — с потухшими глазами и серым лицом.
На работе становилось всё хуже. Замечания следовали одно за другим: то отчёт «слишком длинный», то подпись «не там стоит». Она понимала, что это мелочи, но начальник будто специально искал повод.
Однажды он сказал прямо:
— Наталья, если так пойдёт дальше, придётся расставаться.
И тогда она поняла: оправдываться бесполезно. Её просто выживают.
Она написала заявление по-собственному и в тот же день собрала вещи. Папка с документами, пара фотографий, кружка с надписью «Лучший сотрудник месяца». Когда-то она радовалась этой мелочи, а теперь кружка казалась издёвкой.
Коллеги равнодушно наблюдали, как она уносит свои вещи. Кто-то пробормотал «удачи», кто-то даже не поднял головы. Только Лариса, проходя мимо, шепнула на ухо:
— Вот и всё, Наташенька. Так будет лучше для всех.
Улыбка её была победной.
Наталья вышла за дверь и почувствовала, что силы покидают её. Она шла по улице и понимала, что работать там опасно. Но главное — больно не за себя, а за то, что правда никому не нужна. Люди очень легко поверили этой лжи.
Она тогда ещё не знала, что впереди их всех ждёт расплата.
Прошло всего пару месяцев после ухода Натальи. В отделе, где она раньше работала, начали сбоить сроки. Там, где раньше всё шло как по маслу, теперь документы терялись, отчёты приходилось переделывать по несколько раз.
— Кто у нас готовит проверку? — спросил начальник на планёрке, бросив тяжёлый взгляд в сторону Ларисы.
Та замялась, перелистывая бумаги.
— Ну… мы все вместе стараемся.
— Вместе? — голос начальника стал ледяным. — В прошлые годы всё было готово за неделю до приезда комиссии. А сейчас у нас пустота!
В кабинете повисла тишина. Никто не рискнул возразить.
К проверке готовились в панике. Лариса, уверенная в себе ещё недавно, бегала по коридорам с красными глазами. Она то и дело просила коллег подстраховать, взять на себя часть работы. Но у каждого и так были завалы.
— Наталья всегда это делала, — пробормотала Оксана.
— Наталья, Наталья… — раздражённо огрызнулась Лариса. — Её больше нет, справимся сами.
Но «сами» не получилось.
В день проверки всё полетело под откос. Документы оказались не готовыми, отчёты — с ошибками. Комиссия задавала простые вопросы, а никто не знал ответа. Работы, которой раньше занималась Наталья, просто не было сделано.
Начальник сидел красный как рак, пот катился по вискам. Когда проверяющие ушли, он сорвался:
— Как вы могли допустить такое?! Где ваши головы?!
Коллектив молчал, пряча глаза. Все прекрасно знали: если бы Наталья не уволилась, провала бы не было.
После совещания Лариса сидела за своим столом и бездумно щёлкала ручкой. Её улыбка давно исчезла. Коллеги перестали шептаться с ней — теперь каждый видел, что она только сплетни собирать хороша. Работу, которую Наталья тянула в одиночку, Лариса и близко не могла выполнить.
Даже те, кто раньше охотно слушал её пересуды, теперь смотрели с неприязнью. Потому что одно дело — сплетничать, а другое — расхлёбывать чужие провалы.
Вечером начальник вызвал Ларису к себе.
— Ты же уверяла меня, что справишься, — голос его был тяжёлым, но без эмоций.
— Я… старалась… — начала она, но он перебил:
— Дело не в старалась. Дело в том, что ты меня обманула. Я поверил твоим словам. И что? У нас катастрофа. Нам грозят штрафы!
Лариса молчала, опустив глаза. Впервые в жизни она поняла: ее зависть уничтожила не только Наталью, но и ее саму.
А Наталья в это время уже начала новую жизнь. Она устроилась в другую компанию — меньше по масштабу, но с дружным коллективом. Здесь никто не вставлял палки в колёса, и её опыт ценили. Ей всё ещё было больно вспоминать прошлое, но она расценивала эту ситуацию как жизненный опыт.
Иногда, возвращаясь вечером домой, она ловила себя на мысли: «Сколько сил я потратила на оправдания. И надо было раньше уйти».
Про бывшее место работы доходили слухи. Проверка написала жёсткий отчёт, руководству вынесли взыскания. В отделе царил хаос, а Лариса тихо исчезла — то ли сама уволилась, то ли её попросили.
Коллеги, которые когда-то отворачивались от Натальи, теперь шептались: «Эх, зря мы её не поддержали…» Но было поздно.
Потому что есть простая истина: завистник может уничтожить талант, но заменить его никогда не сможет.