— Да что ты лезешь ко мне каждые пять минут! — Аня швырнула телефон на диван, глядя на очередное сообщение от сестры. — Сергей, скажи ей что-нибудь, а то она меня достала уже!
Сергей оторвался от ноутбука, где листал какую-то ленту новостей. За три года совместной жизни Аня выучила все его привычки — вот сейчас он сделает вид, что слушает, кивнет и вернется к экрану.
— Что Оля хочет? — спросил он равнодушно.
— Приехать в гости. Опять. Третий раз за месяц просится.
— Ну и пусть приезжает, — Сергей пожал плечами. — Твоя же сестра.
Аня встала с дивана, подошла к окну. Внизу, во дворе, молодая пара целовалась на лавочке. Когда-то и они с Сергеем так же… Когда это было? Год назад? Два?
— Знаешь что, — вдруг оживился Сергей, — давай позовем еще и Виталика. Вчетвером веселее будет. Сходим куда-нибудь, развеемся.
— Твой дружок-бабник? Спасибо, не надо.
— Да ладно тебе. Нормальный мужик. Просто не повезло с женой.
Аня хотела сказать, что Виталию не с женой не повезло, а жене с ним, но промолчала. Спорить не хотелось. Вообще ничего не хотелось — ни спорить, ни мириться, ни разговаривать. Выгоревшие отношения тлели, как окурок в пепельнице.
Оля приехала в пятницу вечером — яркая, громкая, с новой стрижкой и в платье, которое едва прикрывало необходимое.
— Сестренка! — она обняла Аню, окутав облаком приторных духов. — Боже, ты как бабушка одета! Сколько можно в этих джинсах ходить?
— Удобно мне в них.
— Удобно в гробу лежать! Сергей, привет! Ого, какой ты стал… солидный!
Сергей расплылся в улыбке. “Солидный” в устах Оли явно означало “растолстевший”, но он этого не понял. Или не захотел понять.
Виталий появился через час — с бутылкой виски и букетом роз.
— Дамы! — он театрально поклонился.
— Только без этого, — буркнула Аня.
— Ой, да ладно тебе! — Оля выхватила букет. — Спасибо, очень мило!
В баре было шумно и накурено. Аня сидела, ковыряя салат, и наблюдала, как Сергей наклоняется к Оле, что-то шепчет ей на ухо. Та хихикала, запрокидывая голову. Виталий тем временем подсел ближе к Ане.
— Что такая грустная?
— Отстань.
— Я серьезно. Красивая женщина не должна грустить в пятницу вечером.
— Я не красивая.
— Это Сергей тебе внушил? — Виталий налил ей вина. — Зря слушаешь. Ты очень даже ничего.
Аня хотела встать и уйти. Но куда? Домой, где пусто и тоскливо? К маме, которая начнет расспрашивать, почему одна пришла? Она осталась. И выпила бокал. Потом еще один.
— А давайте честно! — Сергей стукнул кулаком по столу. — Чего мы тут все из себя строим? Виталик, ты же на Аню запал, я вижу! И ты, Оля, ко мне неровно дышишь!
— Сергей, заткнись, — процедила Аня сквозь зубы.
— Что заткнись? Что? Мы взрослые люди! Чего ломаться-то?
Оля захихикала:
— А что, прикольная идея! Как в американских фильмах!
— Вы все с ума сошли, — Аня встала, но Виталий мягко удержал ее за руку.
— Посиди еще немного. Просто посиди.
И она села. Потому что давно никто не смотрел на нее так, как он. Потому что ей было уже все равно.
Дома Сергей включил музыку. Оля танцевала, извиваясь, как в клипах. Виталий разливал виски.
— Я в душ, — сказала Аня.
Она стояла под горячей водой и думала: как так вышло? Как она докатилась до этого? Когда вышла, завернутая в халат, в гостиной никого не было. Из спальни доносился смех Оли.
Виталий сидел на кухне.
— Они там… — он кивнул в сторону спальни.
— Знаю.
— Тебе плохо?
— А тебе?
Он пожал плечами:
— Я привык. После развода… сама понимаешь.
Аня села напротив. Халат сполз с плеча. Она не стала поправлять.
— Почему ты развелся?
— Изменила. С моим двоюродным братом. На моей же даче.
— Жесть.
— Бывает.
Они молчали. Из спальни доносились приглушенные звуки.
— Пойдем отсюда, — сказал Виталий.
— Куда?
— В другую комнату. Не хочу это слышать.
Они пошли в комнату, которую Аня обустроила под кабинет. Сели на диван. Виталий взял ее руку.
— Не надо, — сказала она без.
— Почему?
— Потому что завтра будет стыдно.
— А сегодня?
Сегодня было наплевать. На все. На Сергея с Олей. На три года потраченной жизни. На то, что подумают соседи. Аня сама потянулась к нему.
Утро было мерзким. Серым, холодным, с привкусом похмелья и стыда. Аня проснулась первой. Виталий спал рядом, разбросав руки. Она тихо встала, накинула халат и вышла на кухню.
Оля сидела за столом, пила кофе. Растрепанная, без макияжа, в футболке Сергея.
— Привет, — сказала она, не поднимая глаз.
— Привет.
— Кофе будешь?
— Буду.
Они молчали. Потом Оля вдруг расплакалась:
— Я дура, да? Полная дура!
— Мы обе дуры.
— Он сказал… сказал, что это ничего не значит. Что так, для развлечения.
— А ты чего ожидала?
— Не знаю. Думала… думала, может…
— Что он меня бросит и будет с тобой? Оля, ему тридцать пять. Он устал. От меня, от отношений, от всего. Ты просто оказалась рядом.
Появился Сергей — помятый, злой.
— Че орете с утра?
— Иди ты, — сказала Аня спокойно.
— Что?
— Иди отсюда. Совсем. Собирай вещи и вали.
— С чего это вдруг?
— С того. Хватит. Все.
Виталий вышел из комнаты, застегивая рубашку.
— Я, пожалуй, пойду.
— Иди, — кивнула Аня.
— Позвонишь?
— Нет.
Он пожал плечами и ушел. Оля убежала в ванную.
— Ты серьезно? — Сергей сел напротив. — Из-за вчерашнего?
— Не только.
— Ань, ну мы же взрослые люди. Поиграли и хватит. Чего ты раздуваешь?
— Поиграли? Три года — это игра?
— Да не про три года я! Про вчера!
— А я про все. Хватит, Сергей. Давай по-человечески. Разъедемся, забудем.
— А квартира?
Конечно. Первым делом — квартира. Не “а как же мы”, не “может, попробуем”, а квартира.
— Продадим. Поделим.
— Вот так просто?
— А ты хочешь сложно? Могу устроить. Могу твоей мамочке позвонить, рассказать, как ее сыночек с сестрой жены развлекается.
— Не надо.
— Тогда собирайся.
Сергей уехал к приятелю. Оля заперлась в ванной и выла там час. Потом вышла, молча собрала вещи и тоже уехала. На прощание сказала только:
— Прости.
— Проваливай.
Аня осталась одна в пустой квартире. Села на пол посреди гостиной. Хотелось плакать, но слезы не шли. Хотелось кричать, но голос пропал. Хотелось напиться, но от одной мысли об алкоголе мутило.
Позвонила подруга Марина:
— Как дела?
— Нормально. Мы с Сергеем расстаемся.
— Что?! Когда? Почему?
— Вчера. Потому что… потому что.
— Приезжай ко мне. Сейчас же.
— Не могу. Мне надо побыть одной.
— Ань, что случилось?
И тут Аня сказала:
— Знаешь, что самое мерзкое? Не то, что мы поменялись парами. Это фигня. Самое мерзкое — что в тот момент мне казалось, это выход. Что так можно решить проблемы. Что если он с ней, а я с другим, то мы квиты, и можно жить дальше. А оказалось — нет. Нельзя. Ничего нельзя.
— Господи, Ань…
— Все нормально. Правда. Мне просто нужно время.
Она положила трубку. Встала. Прошла по квартире, собирая вещи Сергея в пакеты. Футболки, носки, бритву, зарядку от телефона. Три года жизни мусор.
Вечером позвонила Оля:
— Ань, давай поговорим.
— О чем?
— Ну… обо всем. Я же не хотела. Оно как-то само.
— Знаю. И я не хотела. Проехали.
— Ты меня простишь?
— Когда-нибудь. Не сейчас.
— Я его не люблю. Сергея. Мне просто… одиноко было. А он красиво ухаживал.
— Оля, не надо. Пожалуйста.
— Мы же сестры.
— Да. Сестры. Которые спали с мужьями друг друга. Отличная семья.
— Технически он тебе не муж.
— Оля!
— Молчу. Прости. Я исчезну на время, ладно? Маме ничего не скажу.
— Давай.
Прошел месяц. Сергей забрал вещи, оставил ключи. Квартиру выставили на продажу. Аня сняла однушку поближе к работе. Маленькую, но свою.
Виталий звонил пару раз. Она не брала трубку. Потом написал:
“Понимаю, что не хочешь общаться. Просто хотел сказать — мне жаль, что так вышло. Ты достойна большего.”
Она не ответила.
Оля прислала длинное сообщение с извинениями. Удалила.
На работе никто ничего не знал. Аня продолжала жить — вставала, шла в офис, возвращалась домой. Готовила ужин для одной. Смотрела сериалы. Нормальная жизнь. Пустая, но нормальная.
Однажды в кафе к ней подсел мужчина:
— Извините, тут свободно?
— Да.
— Вы часто здесь обедаете? Я вас раньше видел.
— Работаю рядом.
— Я тоже. В соседнем здании. Меня Павел зовут.
— Аня.
— Можно вас кофе угостить?
Она хотела сказать “нет”. Сказать, что спешит. Что не знакомится в кафе. Но посмотрела на него — обычный мужчина, не красавец, но и не урод, с добрыми глазами и застенчивой улыбкой — и сказала:
— Можно.
Потому что надо же когда-то начинать жить заново. Просто жить.
А Сергей, Оля, Виталий — пусть остаются в прошлом. Вместе с той ночью, когда четверо взрослых людей решили, что можно поиграть в любовь.
Оказалось — нельзя.
С любовью не играют.