Когда Кира подписывала бумаги в Регистрационной палате, ей казалось, что воздух вокруг стал гуще. Не от жары — июнь был на удивление прохладным, — а от напряжения. Её руки дрожали, но она старалась не показывать этого ни сотруднице за стойкой, ни риелтору, ни самой себе. Этот дом — результат двадцати лет её работы: бессонных ночей … Read more
Анна стояла у окна своей двушки на первом этаже и с недоверием смотрела, как Лариса Павловна, свекровь, шлёпает по двору в домашних тапках и с пластиковым пакетом из “Пятёрочки”. Пакет, судя по весу, был забит варёной колбасой и каким-то детским печеньем. Не к добру. У Ларисы Павловны был особый ритуал — закупаться к “важному разговору”. … Read more
Кира стояла у окна кухни, пила холодный чай и смотрела на серое, выцветшее лето. Июль выдался ленивым, безжизненным — как будто всё вокруг выгорело, устало и решило больше не бороться. Даже воздух в этой квартире стоял каким-то вязким. Дом был старый, с потёртыми косяками, прокуренными соседями и запахом тушёной капусты в подъезде. Квартира — бывшая … Read more
Толик опять уснул под телевизор. Вернее — под его гул. Эта плазма за двадцать с лишним тысяч не замолкала уже третью ночь. Анна стояла у раковины, мыла кастрюлю от борща и слушала, как на фоне очередного ток-шоу сопит её законный муж. Удивительно — и храпит, и ухо у него точно ловит, если кто громкость убавит. … Read more
На кухне пахло жареной картошкой и каким-то отчаянным упрямством. Светлана стояла у плиты в поношенном халате, в руке — деревянная лопатка, а в голове — воспоминания о том, как неделю назад она узнала о наследстве. Точнее, о двушке на Маяковской, которую оставил ей дед. И вроде бы счастье, но такое с привкусом… как будто выиграла … Read more
Антон говорил тихо, будто заговаривал зубной боль или пытался уговорить старую кошку переселиться в коробку. — Ну ты же понимаешь, он сейчас совсем… в непростом положении… Марина откинулась на спинку дивана. Потолок, облупленный по углам, снова напомнил, что пора бы перекрасить. Но вот уже третий год руки не доходят. Или не хочется, или некому. Она … Read more
— Ты что, с ума сошла?! — орал Дмитрий, стуча кулаком по столу. — Моя мать правильно сказала: ты жлобиха. Тебе десять миллионов свалились на голову, а ты даже подумать не хочешь о моей семье! Алена молча переложила ложку из одной руки в другую. Варёная гречка в тарелке уже остыла, и, честно говоря, ела она … Read more
— Ты себе не представляешь, Лидка, я чуть не заорала прямо в прихожей! Захожу домой — а мои джинсы в мусорке. В мусорке, понимаешь?! Причём не порванные, не грязные. Просто — «некрасивые». Так сказала его мама. Инна сидела на кухне, нервно крутила чашку с остывшим кофе и пыталась не разреветься. Подруга Лидка — та самая, … Read more
— Я тебе больше так скажу, Нинка, — выдохнула Анна в телефон, зажимая трубку плечом и размешивая в кастрюле борщ, — я не просто устала. Я как будто из себя съехала… Сижу тут, как квартирантка. А Валюха, свекровь, хозяйка жизни. Всё под себя гребёт. И ведь никто ей слова не скажет! Максим — рот на … Read more
Анна сидела на краешке дивана, как будто это не её собственная квартира, а вокзал: задержалась, ненадолго, сейчас встанет и уйдёт. Пальцы машинально тёрли экран телефона, вытирая с него чьи-то отпечатки — скорее всего, свои же, но раздражение уже закипело. Приложение банка снова подсветилось алым, как капельница в реанимации. Денег стало меньше. Значительно меньше. Из кухни … Read more