Весна в этом году выдалась на редкость ранней. Снег сошел быстро, обнажив промокшую землю.
Апрельское солнце припекало по-летнему, и Дарья Николаевна стала задумываться о том, что пора перебираться на дачу.
Крепкая женщина, с упрямым подбородком и цепкими руками, с тоской осматривала свои шесть соток.
Грядки, кусты смородины, молодая яблонька – все это требовало тяжелого труда, а сил, как назло, с каждым годом все меньше.
Спина ныла, суставы предательски скрипели. Дарья Николаевна задумалась и поехала к дочери Веронике.
Стоя у окна и глядя на копошащихся в парке людей, она вздохнула так громко и выразительно, что это нельзя было проигнорировать.
Вероника, тут же отозвавшись на материнский сигнал, отложила книгу в сторону.
— Мам, что такое? Опять болит?
— Не болит, а ноет, — поправила ее Дарья Николаевна, не отворачиваясь от окна. — Работы на даче куча, а я совсем одна…
Тимофей, сидевший за ноутбуком в углу гостиной, почувствовал знакомое холодное напряжение между лопаток.
Он притворился, что не слышит, уставившись в экран с лихорадочной сосредоточенностью.
— Тим, ты же слышишь, — мягко позвала его Вероника. — Маме одной, действительно, тяжело. Может, в выходные махнем и поможем немного?
Тимофей медленно обернулся. Он терпеть не мог дачу тещи. Эту бесконечную борьбу с сорняками, эту грязь, эту ощутимую и никому не нужную трату времени.
— Вероника, ты же знаешь, у меня в субботу важные переговоры с клиентом. А в воскресенье… проект горит. Буквально в понедельник сдача. Я чуть ли не ночую в офисе…
Дарья Николаевна фыркнула и, пожав плечами, отошла от окна.
— Переговоры… проекты… А кто меня, старуху, кормить будет? На чьих овощах вы потом зимой сидеть будете? На моих! А помощи от вас никакой. Бросаете меня, как ненужную тряпку.
— Мама, ну что ты, — взмолилась Вероника. — Мы обязательно приедем. Через недельку.
— Через недельку! — всплеснула руками Дарья Николаевна. — Через недельку все сорняками зарастет! Ладно, не нужна я вам со своими проблемами. Как-нибудь сама… — добавила она гордо и вышла из комнаты, демонстративно хлопнув дверью.
— Вероника, я не могу. У меня работа. Это же не на часок съездить, — Тимофей обреченно взглянул на жену.
— Я знаю, — вздохнула жена. — Но ты же видишь, как она переживает.
— Она всегда переживает, — пробормотал Тимофей, но больше не стал спорить.
Через неделю настроение Дарьи Николаевны странным образом переменилось. Она перестала вздыхать и бросать упреки. Напротив, за обедом она была оживлена, даже немного таинственна.
— Значит, так, — объявила она как-то вечером. — Раз вы такие занятые, я нашла себе помощника.
— Помощника? Какого? — Вероника удивленно подняла брови.
— Мужчину одного. Опытный дачник, руки золотые. Очень воспитанный. Анатолием зовут.
— Дарья Николаевна, вы размещали объявление? А кто этот человек? Вы его проверили? Мало ли что… — Тимофей насторожился.
— А чего его проверять? — отрезала теща. — Человек работы хочет и не в интернете, отличие от некоторых. Он по в субботам приезжает.
Тимофей и Вероника переглянулись. Вариант был неожиданный, но вроде бы решающий все проблемы.
Тимофей с облегчением выдохнул. Наконец-то теща оставит его в покое. Супруги тоже как раз решили наведаться на дачу.
В субботу появился Анатолий. Мужчина лет шестидесяти, подтянутый, со спокойным лицом и внимательными глазами.
Он вежливо поздоровался, отказался от чая с пирогами, предложенного Дарьей Николаевной, и сразу прошел на участок, деловито осматривая его.
С того дня дачная жизнь Дарьи Николаевны закипела с новой силой. Она уезжала с утра и возвращалась поздно вечером, уставшая, но невероятно довольная.
Она взахлеб рассказывала о успехах Анатолия: как он мастерски вскопал огород, как починил забор, как правильно обрезал кусты.
— Настоящий мужчина! — восторгалась она. — Знает и умеет все, и не ноет, что спина болит или дождь накрапывает.
Тимофей нахмурился: что-то в этой идиллии его смущало. Он несколько раз предлагал теще приехать потом на помощь, но Дарья Николаевна всякий раз отнекивалась.
— Не надо вам лишний раз беспокоиться. Мы с Толиком сами управимся. Вы отдыхайте, работайте.
Лето было щедрым на солнце и дожди. Урожай обещал быть богатым. Дарья Николаевна почти все время проводила на даче.
Иногда Тимофей и Вероника, приезжая на пару часов в выходные, заставали Анатолия за работой.
Он был молчалив и сосредоточен. Дарья Николаевна же парила рядом, как директор крупного предприятия, давая указания и безудержно хваля своего помощника.
Как-то раз, когда Анатолий ушел в сарай за инструментом, Тимофей не выдержал и тихо спросил тещу:
— Дарья Николаевна, а он… Анатолий… он бесплатно что ли у вас работает?
— Не твое дело, — сухо отрезала теща, и больше Тимофей ей вопросов не задавал.
В конце августа были собраны последние помидоры, выкопана картошка, убраны кабачки и тыквы.
В последний день, перед тем, как законсервировать дачу на зиму, Тимофей и Вероника приехали к Дарье Николаевне, чтобы забрать ее вместе с заготовками в город.
Семья села ужинала, когда в дверь постучали. Тимофей пошел открывать и увидел Анатолия. Он выглядел смущенным и серьезным.
— Дарья Николаевна дома? — спросил мужчина, кивнув Тимофею.
— Толик! — удивилась Дарья Николаевна, выглянув из кухни. — Что случилось? Заходи.
— Нет, я ненадолго, — сказал он, оставаясь стоять на пороге. — Я вот… насчет расчета. Мы договаривались, помимо урожая, еще и о скромной оплате за весь сезон.
— Расчет? Анатолий, мы же все обсудили. Вы получили свою долю урожая, я вам даже лишнее положила. Какая еще оплата? — Дарья Николаевна нахмурилась.
— Дарья Николаевна, мы договаривались же. Урожай — это хорошо, но я пять месяцев почти каждый день работал. Вы сами сказали, что… — лицо Анатолия вытянулось.
— Что? Что я сказала? — голос тещи зазвенел. — Я сказала, что помогу, чем смогу. Я помогала! Я кормила вас, поила чаем, овощами обеспечила, а вы еще и денег хотите? Это какая-то наглость!
Тимофей и Вероника замерли, обменявшись удивленными взглядами.
— Но… Дарья Николаевна, — Анатолий явно был ошарашен. — Это был уговор. Вы жаловались, что дети не помогают, что вам одной не справиться, что ищете надежного человека… Я старался, я все сделал.
— Дети не помогают — это правда! — всплеснула руками Дарья Николаевна, и ее взгляд уперся в Тимофея. — Вот именно! Если бы мне помогали мои родные, мне бы не пришлось нанимать первого встречного и потом выслушивать претензии! Вся вина за эту неприятную ситуацию лежит на них! На вас! — она ткнула пальцем в сторону зятя и дочери.
Воцарилась тяжелая пауза. Анатолий смотрел то на Дарью Николаевну, то на остолбеневших супругов, и по его лицу было видно, что он начинает понимать весь масштаб манипуляции.
— Дарья Николаевна. Вы сейчас всерьез пытаетесь переложить ответственность за свой невыполненный договор на нас? Вы нашли человека, использовали его труд все лето, а теперь, когда работа сделана, решили кинуть его, прикрывшись нами?
— Я никого не кидала! — завопила теща. — Он сам должен быть благодарен за еду и кров!
— Какой кров? — не выдержала Вероника. — Мама, он же не у тебя жил!
— Молчи! — рявкнула на нее Дарья Николаевна. — Это вы во всем виноваты!
Анатолий медленно покачал головой. В его глазах читались обида, усталость и горькое разочарование.
— Я понял, что напрасно старался. Думал, людям помогаю. Оказывается, просто был нужен, пока землю копал. Ладно. Считайте, что так и есть.
Он развернулся и ушел к лифту. Его сгорбленная спина выглядела удивительно старой и беззащитной.
Дарья Николаевна хлопнула дверью и вернулась на кухню, громко возмущаясь “наглости и неблагодарности некоторых людей”.
Тимофей стоял посреди гостиной, почувствовав, как ярость и отвращение подкатывают к горлу.
Он посмотрел на Веронику. Она сидела за столом, закрыв лицо ладонями, и ее плечи тихо вздрагивали.
— Ты слышала? — тихо спросил он. — Ты поняла, что только что произошло?
Вероника медленно подняла голову. В ее глазах стояли слезы, но не от обиды, а от стыда.
— Она его использовала все лето, а когда пришло время платить по счетам, просто сделала виноватыми нас.
— И ты знаешь самое ужасное? — Тимофей присел рядом с ней. — Она абсолютно уверена в своей правоте. Она искренне считает, что мы во всем виноваты. Это не хитрость, это какая-то… изощренная система взглядов.
Из кухни доносился звон посуды. Дарья Николаевна выражала свое негодование, грохоча кастрюлями.
— Что нам делать? — прошептала Вероника.
— Я не знаю, — честно признался Тимофей. — Но я точно знаю, что мы должны найти Анатолия и отдать ему деньги за его труд. Я сейчас его догоню, — он вышел из дома и побежал догонять мужчину.
Дарья Николаевна, узнав о том, что зять отдал деньги Анатолию, сначала сильно возмутилась, но потом прикусила язык.