«Алина, мы на неделю! Готовь лучшие комнаты, мы с дороги!» — этот визгливый голос я узнала бы из тысячи. У ворот моей новой винодельни, моего рая на земле под Новороссийском, стояли бывшая свекровь и экс-муж. Те самые люди, что два года назад вышвырнули меня из жизни с долгами и клеймом «серой мыши». Они увидели мои фото в соцсетях и решили, что им положен бесплатный отпуск. Они ждали от меня слёз и гостеприимства. Но вместо этого я приготовила им «сюрприз» — дегустацию, от которой они потеряли дар речи, и счёт, который они запомнят на всю жизнь.
***
Южное солнце заливало террасу моей маленькой винодельни «Терруар Алины», расположенной среди холмов под Новороссийском. Воздух был густым и сладким, пах виноградом, разогретой землёй и близким морем. Я сидела в плетеном кресле, медленно потягивая утренний кофе и любуясь, как ровные ряды лозы спускаются к долине. Мой небольшой гостевой комплекс, который я построила с нуля на руинах старого дедовского участка, наконец-то начал приносить не только доход, но и настоящее, глубокое удовлетворение. Казалось, жизнь вошла в свою самую спелую, самую сочную фазу.
И в этот самый момент идиллию разорвал визгливый, до боли знакомый голос, который я не слышала уже два года.
— Алина, ну что застыла, как статуя? Ворота открывай! Мы с дороги, измучились все. Неси воды холодной, и комнаты готовь, мы на неделю!
Чашка с кофе дрогнула в моей руке. У кованых ворот, которые мой Виктор сварил прошлой весной, стояла Тамара Павловна, моя бывшая свекровь. На ней была нелепая леопардовая туника, огромные солнцезащитные очки и шляпа, похожая на спутниковую тарелку. Рядом с ней, неловко переминаясь с ноги на ногу, топтался мой бывший муж Игорь. За два года он обзавёлся солидным пивным животом, который обтягивала выцветшая футболка с надписью «King of the Party», и залысинами. Этот «король вечеринок» выглядел так, будто его только что выгнали с пляжа за неоплаченный лежак.
Два года назад Игорь ушёл от меня к «инста-диве» Кристине, девушке с надутыми губами и пустыми глазами, чьим главным достижением в жизни был платиновый блонд и 10 тысяч накрученных подписчиков. Игорь тогда сказал, что ему «нужно развиваться», а я, со своими мечтами о виноградниках, тяну его на дно. Я осталась одна, с долгами от его прогоревшего «гениального» стартапа и ощущением, что меня выкинули, как переспевший виноград. Но сейчас, глядя на эту парочку, я почувствовала не боль, а какой-то злой, весёлый азарт. Жизнь, оказывается, та ещё сценаристка.
— Алина, ты оглохла? — не унималась Тамара Павловна, энергично жестикулируя. — Мы три часа в пробке под Геленджиком простояли! Игорь за рулём чуть не помер. У тебя тут рай, вино, море где-то рядом… Будем восстанавливать нервные клетки!
Я сделала медленный глоток остывшего кофе, собираясь с мыслями. Прошлая Алина уже бежала бы открывать, суетилась, накрывала на стол, боясь вызвать гнев «мамы». Тамара Павловна всегда умела говорить так, будто делала мне величайшее одолжение самим фактом своего существования. Но та Алина умерла. Её похоронили под обломками разрушенного брака и предательства. А я — новая Алина. Хозяйка винодельни, своей судьбы и этой самой террасы.
— Как интересно, — произнесла я ровным, спокойным голосом. — Только вот в моём расписании на сегодня значится дегустация для группы из Москвы и проверка кислотности сусла. А вот пункт «Встреча бывших родственников, упавших как снег на голову в +35» отсутствует.
Тамара Павловна замерла с полуоткрытым ртом. Игорь смущённо кашлянул и отвёл взгляд.
— Аля, ты что, так с нами теперь будешь? — возмутилась бывшая свекровь. — Мы же к тебе как к родной, а ты тут комедию ломаешь!
— Как к родной? — я криво усмехнулась. — Тамара Павловна, вы мне уже два года как не родня. С тех самых пор, как вы сказали, что я «серая мышь» и ваш Игорёчек достоин «настоящей королевы». Кстати, Игорь, как там твоя королева? Корона не жмёт? Или уже променяла тебя на нового спонсора?
Игорь побагровел. Он явно не был готов к такому прямому удару. А я почувствовала, как по венам разливается приятное тепло. Это утро определённо перестало быть томным.
***
Я смотрела на их растерянные лица, и в голове замелькали кадры из прошлого. Семь лет брака, которые сейчас казались дурным сном. Тамара Павловна, которая с первого дня знакомства начала меня «воспитывать». Она учила меня, как правильно варить борщ («нормальный борщ, а помои!»), как подбирать одежду («Алиночка, в этом платье ты похожа на сиротку»), и как «вдохновлять мужчину на подвиги». А Игорь… Он был мастером избегания. На все мои жалобы он отвечал: «Ну, Аля, ты же знаешь маму, не обращай внимания».
Когда он влез в очередной «проект века» — доставку «эко-продуктов» на дом — и прогорел, именно я гасила кредиты, работая на двух работах. А потом появилась Кристина. Он ушёл, оставив мне прощальную записку на холодильнике и долг. В тот момент мне казалось, что земля ушла из-под ног.
Но именно это падение и стало моей точкой роста. Я продала нашу городскую квартиру, вложила все накопления, взяла сумасшедший кредит под залог дедовского участка и начала строить свою мечту. Друзья крутили пальцем у виска. «Алина, какая винодельня? Ты с ума сошла? Это мужское дело!» Но я была одержима. И вот я здесь. С лучшим на побережье молодым вином, с бронью на дегустации на два месяца вперёд и с Виктором. Мужчиной, который, в отличие от Игоря, не боялся испачкать руки и знал, что такое настоящее партнёрство.
— Алина, ну что ты молчишь? — Тамара Павловна, оправившись от первого шока, перешла в наступление. — Мы же видели твои посты в соцсетях. «Приезжайте в райский уголок, всех жду!» — сама писала! Вот мы и приехали. Ты должна быть счастлива!
Я прищурилась.
— Это была реклама для клиентов, Тамара Павловна. А не пригласительный билет в пансионат «Всё включено для забытых родственников». Моя винодельня — это бизнес, а не благотворительный фонд.
— Да как ты смеешь! Какая же ты стала хамка, просто ужас! — выпалила она. — А мы-то думали, ты поумнела, бизнесом занялась. Игорь, ты посмотри на неё! Скажи ей хоть слово!
Игорь, который до этого напоминал декорацию, наконец издал звук.
— Ну, Аль… мы же просто заехали. Думали, по-семейному посидим, вина твоего попробуем… Ты же всегда была такой доброй, гостеприимной.
— «Просто заехали»? — я обвела рукой панораму. Вокруг — только холмы и виноградники до самого горизонта. — Ближайший город в часе езды. Вы специально сюда крюк в сто километров сделали, чтобы «просто заехать»?
Тамара Павловна закатила глаза с видом мученицы.
— Ой, ну не начинай! Не строй из себя английскую королеву. Мы же не чужие люди! Ты должна быть благодарна, что мы вообще решили посетить твой этот… сарай с видом на кусты!
Сарай. Мой дом, в который я вложила всю душу, с панорамными окнами, дизайнерской мебелью и антикварными деталями, которые я по крупицам собирала на блошиных рынках. Это было последней каплей. Я громко, от души рассмеялась. Смех был похож на выстрел, и от этого звука они оба вздрогнули.
***
Я поставила чашку на кованый столик и скрестила руки на груди. Веселье бурлило внутри, но пора было переходить к делу.
— Итак, давайте проясним. Тамара Павловна, Игорь. Вы — моё прошлое. Причём та его часть, которую хочется забыть, как страшный сон. Вы решили, что можете явиться сюда и требовать бесплатного отдыха. Но вы ошиблись адресом. У меня здесь коммерческое предприятие.
— То есть, ты нас выгоняешь? — в голосе свекрови зазвенели истерические нотки. — Да я тебя, неблагодарную, в дом приняла! Кормила, поила! А ты…
— Кормили? — я изогнула бровь. — Это когда вы мне выговаривали за каждый съеденный кусок, потому что я «должна держать себя в форме для Игорёчка»? Или когда ваш сын сбежал, а вы позвонили мне и сказали, что я сама виновата, потому что «хороших жён не бросают»?
Игорь густо покраснел и уставился на свои стоптанные сандалии. Тамара Павловна, наоборот, расправила плечи, как боевой петух.
— Мы к тебе с открытым сердцем! — провозгласила она. — А ты свой характер показываешь! Дом огромный, места всем хватит! Что тебе, жалко для родных людей?
— Не жалко, — улыбнулась я самой ядовитой улыбкой, на которую была способна. — Номера есть. Свободные. Хотите жить — платите. Как все. Стандартный номер с видом на хозяйственные постройки — пять тысяч в сутки. Люкс с видом на виноградник — восемь. Завтраки не включены.
— Ты серьёзно? — Игорь наконец поднял на меня глаза, полные вселенской обиды. — Аля, мы же просто… по-родственному.
— По-родственному? — я покачала головой. — Вы про тот раз, когда вы заявились в мою собственную квартиру, где я разрешила жить вашему сыну, и превратили её в свой личный санаторий ? А потом ты, Игорь, просто испарился из моего дома, оставив мне на память свои долги? Это вы называете «по-родственному»?
В этот момент на террасу вышел Виктор. Высокий, широкоплечий, с обветренным лицом и выгоревшими на солнце волосами. Он был в рабочих штанах и простой футболке, но выглядел при этом как античный бог, сошедший с Олимпа, чтобы проверить свои владения.
— О, а у нас гости? — весело спросил он, с интересом разглядывая моих визитёров. — Рановато для дегустации. Кто такие?
Я наслаждалась моментом, сделав ещё один воображаемый глоток кофе.
— Витя, познакомься. Это мой бывший муж Игорь. А это его мама, Тамара Павловна. Приехали отдохнуть. «По-семейному».
Виктор чуть сощурил глаза, вспоминая мои нечастые рассказы о прошлой жизни. Он всё понял за секунду. На его лице появилась широкая, хищная улыбка.
— А-а-а, так это те самые! — протянул он. — Добро пожаловать в «Терруар Алины»! Располагайтесь. Только у нас для «бывших родственников» особый прайс. С наценкой. Коэффициент «за вредность» — плюс 50% к счёту. Родственников, знаете ли, нужно ценить. Дороже всех.
Тамара Павловна налилась краской.
— Что за бред вы несёте?! Какой ещё прайс? Мы к Алине приехали, а не в вашу богадельню за деньги!
— Богадельню? — рассмеялся Виктор. — Мадам, вы отстали от жизни. У нас в рейтинг 9.8. И, кстати, оплата вперёд. После оплаты выдаём гостям электронные браслеты. Без них даже в туалет дверь не откроется. Система «умный дом».
— Какой ещё браслет?! — задыхалась от возмущения Тамара Павловна.
— Специальный, — невозмутимо продолжал Виктор. — Мы его программируем индивидуально. Вам, Тамара Павловна, можем добавить опцию «крик-контроль». Будете слишком громко возмущаться — в номере автоматически отключится кондиционер. А для вас, Игорь, можем активировать напоминание о неоплаченных долгах. Каждые полчаса приятный женский голос будет говорить: «Игорь, верни деньги Алине». Очень мотивирует, знаете ли.
Я прыснула в кулак. Игорь побледнел. Шоу начиналось.
***
Тамара Павловна, привыкшая быть центром вселенной, от такого приёма явно теряла почву под ногами. Она выпрямилась, как натянутая струна, и перешла в наступление с визгливыми нотками.
— Да что это такое, Алина! Ты совсем совесть потеряла? Мы к тебе через всю страну ехали, а ты тут со своим… альфонсом цирк устроила! Я на вас управу найду! В Роспотребнадзор напишу!
— Роспотребнадзор? — парировал Виктор, доставая телефон. — Отличная идея. Я как раз хотел им позвонить, сообщить о попытке незаконного проникновения на частную территорию с целью вымогательства бесплатных услуг. У нас тут, знаете ли, камеры везде. С записью звука.
— Альфонсом? — переспросила я, глядя прямо в глаза бывшей свекрови. — Виктор — мой партнёр. И в бизнесе, и в жизни. Он, в отличие от некоторых, не живёт за счёт женщин и не бегает от ответственности.
Игорь, пытаясь спасти положение, сделал шаг вперёд.
— Аля, ну хватит. Мама не то имела в виду. Мы правда рады за тебя. Просто не ожидали такого приёма. Ты же всегда была… мягче.
— «Мягче»? — я рассмеялась ему в лицо. — Ты имеешь в виду «удобнее»? Да, я была удобной. Удобно было жить в моей квартире. Удобно было брать у меня деньги на твои провальные проекты. Удобно было вытирать об меня ноги. Но, знаешь, Игорь, эта опция больше недоступна. Срок её годности истёк два года назад, вместе со сроком годности нашего брака. Кстати, о проектах. Ты мне деньги так и не вернул. Может, начнёшь отдавать? Можем оформить в счёт проживания. По моим подсчётам, вам тут хватит примерно на… минус сто ночей. То есть, вы нам ещё должны останетесь.
Игорь открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба. Тамара Павловна снова ринулась в бой, защищая своё сокровище.
— Бессовестная! Ты ещё и деньги с него требуешь! Он тебе лучшие годы отдал! Ты должна быть ему благодарна, что он из тебя, серой мыши, хоть что-то сделал! Без него ты бы так и сидела в своей бухгалтерии, копейки считала!
— Лучшие годы? — подхватил Виктор, с интересом разглядывая Игоря. — Судя по внешнему виду, лучшие годы ушли на дегустацию пива, а не на создание чего-то путного. И позвольте, мадам, но эту винодельню, которая, к слову, уже получила серебряную медаль на выставке в Краснодаре, Алина построила не благодаря вам, а вопреки. Она превратила ваш яд в лучшее удобрение для своих виноградников.
Виктор достал из кармана блокнот и ручку.
— Так, я записываю. Номер люкс — 8000 в сутки. Плюс налог на ностальгию — 2000. Плюс сбор за неконструктивную критику в адрес хозяйки — ещё 3000. Итого, 13 тысяч в сутки. Без завтрака. Тамара Павловна, вам полный пансион или только покричать? Услуга «Покричать на персонал» у нас тоже платная. Тысяча рублей за 10 минут. Вырученные средства идут в фонд поддержки ментального здоровья сотрудников.
— Да вы… вы… вы охренели вконец! — прошипела Тамара Павловна, потеряв остатки светского лоска. — Мы ни копейки вам не заплатим! Мы родня!
— Бывшая родня, — поправила я её в очередной раз. — А для бывших, как уже сказал Виктор, у нас специальный прайс. Потому что вы, Тамара Павловна, не просто гость. Вы — стихийное бедствие. Вы потребляете не только еду и кислород, но и нервные клетки. А это самый ценный ресурс.
***
Виктор посмотрел на побагровевшие лица гостей и вдруг хлопнул себя по лбу.
— Боже мой, как же я забыл! У вас же уникальная возможность! Не просто пожить, а попасть на эксклюзивную дегустацию от самого винодела! Я проведу её для вас лично. Прямо сейчас. Бесплатно! — он сделал театральную паузу. — В качестве моральной компенсации за наше негостеприимство.
Тамара Павловна и Игорь переглянулись. Жадность и любопытство начали бороться с возмущением.
— Ну, хоть что-то, — процедила свекровь, поправляя свою леопардовую тунику.
Виктор скрылся в дегустационном зале и через минуту вернулся с подносом, на котором стояли три бокала с вином разного цвета.
— Прошу, — он поставил поднос на стол. — Начнём. Первый образец. — Он поднял бокал с мутноватой жидкостью бледного цвета. — Это наше экспериментальное вино «Пустые надежды». Сделано из недозрелого, кислого винограда. Аромат почти отсутствует, во вкусе — резкая кислотность, горечь и нотки разочарования. Мы его обычно используем для отпугивания вредителей. Но, думаю, вам будет интересно сравнить.
Игорь опасливо покосился на бокал. Тамара Павловна фыркнула.
— Хамство!
— Вовсе нет, — улыбнулся Виктор. — Это метафора. Теперь второй образец. — Он взял бокал с ярко-розовым, почти неоновым вином. — Это «Розе». Очень яркое, кричащее, пахнет жвачкой и карамелью. На вкус — приторно-сладкое. Популярно у тех, кто ничего не понимает в вине, но любит делать красивые фото. Правда, послевкусие оставляет ощущение химического ожога и пустоты. Очень быстро надоедает. Думаю, Игорь, вы оцените. Напомнит вам о чём-то, да?
Игорь, казалось, сейчас провалится сквозь террасу. Он узнал намёк на свою пассию Кристину.
— Я не буду это пить, — пробормотал он.
— И наконец, третий образец, — Виктор с благоговением поднял бокал с густым, тёмно-рубиновым вином. — Это наша гордость. «Терруар Алины. Резерв». Сделано из винограда, который выжил в засуху, перенёс заморозки, но впитал в себя всю силу этой земли. В аромате — чёрная смородина, кожа, табак, нотки дыма. Вкус — сложный, многослойный, терпкий, но с долгим, тёплым, бархатным послевкусием. Это вино не для всех. Его нужно понять. Его нужно заслужить. Это вино с характером. Как и его создательница.
Он поставил бокал передо мной.
— Тебе, Алин. Ты заслужила.
Я взяла бокал и сделала маленький глоток. Вино было великолепным. Оно было вкусом моей новой жизни — терпкой, сложной, но настоящей.
Тамара Павловна смотрела на нас, и в её глазах плескалась чистая, незамутнённая ненависть.
— Вы издеваетесь! Вы просто издеваетесь! — закричала она. — Мы уезжаем! Игорь, поехали отсюда! В этой дыре делать нечего!
***
Они стояли у ворот, уже готовые уйти. Тамара Павловна, вся красная от гнева, и Игорь, понурый и раздавленный. Но даже сейчас они не могли уйти молча. Им нужно было последнее слово.
— Я так и знала, что ты не изменилась, Алина! — бросила Тамара Павловна. — Как была злой и неблагодарной, так и осталась! Мы к тебе с душой, а ты… Ты ещё пожалеешь об этом! Одна останешься со своими бутылками!
— Одна? — я покачала головой, чувствуя, как Виктор обнимает меня за плечи. — Я уже была одна. Благодаря вам. И знаете что? Это было лучшее время в моей жизни. Потому что именно тогда я поняла, что надеяться нужно только на себя. Вы думали, что, бросив меня, вы меня уничтожите. А вы меня создали. Ваше предательство — это лучший пинок, который я получала в жизни. Так что спасибо вам. За всё.
Игорь, который всё это время молчал, вдруг поднял голову. В его глазах стояли слёзы.
— Аля… прости. Я… я был дураком. Кристина меня бросила. Ушла к какому-то турку. Я… я всё потерял. Мы думали, может, ты…
— Что я? — спокойно спросила я. — Приму тебя обратно? Пожалею? Возьму на содержание, как бездомного кота? Игорь, твой поезд ушёл. Два года назад. И я даже не помахала ему вслед платочком.
Атмосфера стала тяжёлой. Виктор решил, что пора заканчивать этот спектакль.
— Так, ребята, выход там, — он указал на дорогу. — Двигайтесь, не создавайте пробку. У нас скоро настоящие гости приедут. Те, которые платят деньги и ценят хороший сервис. А не те, кто пытается въехать в рай на чужом горбу.
Тамара Павловна фыркнула, схватила Игоря под руку и потащила к машине.
— Поехали, сынок! Не унижайся перед этой… виноделкой!
Уже садясь в свой старенький, побитый жизнью «Форд», она высунулась из окна и крикнула:
— И вино у тебя кислое!
Я улыбнулась и крикнула в ответ:
— Конечно! Для вас — только такое! Приезжайте ещё! В следующий раз в счёт включу аренду парковочного места!
Они рванули с места, подняв облако пыли. Мы с Виктором молча смотрели им вслед. Когда машина скрылась за поворотом, я почувствовала, как с плеч упала огромная, невидимая гора. Прошлое окончательно ушло. Оно только что уехало в пыльном «Форде», оставив после себя лишь лёгкий запах выхлопных газов и горькое послевкусие чужого поражения.
***
Пыль на дороге медленно оседала. Воздух снова стал чистым и сладким. Я стояла, обнявшись с Виктором, и смотрела на свои виноградники. Они казались ещё зеленее, ещё живее.
— Ну и шоу, — выдохнул Виктор, поцеловав меня в макушку. — Надо было билеты продавать. Думаю, наши гости оценили бы такой перформанс.
Я рассмеялась, утыкаясь ему в плечо.
— Спасибо тебе. Я бы одна, наверное, не справилась. Снова бы раскисла.
— Ерунда, — он крепко сжал моё плечо. — Ты бы справилась. Та Алина, которую я знаю, может и горы свернуть, не то что отшить двух нахлебников. Я просто добавил немного театральных эффектов. Ты — королева этой земли. А я твой верный рыцарь, который отгоняет драконов. Даже если они в леопардовых туниках.
Мы вернулись на террасу. Бокал с моим «Резервом» так и стоял на столе. Я взяла его, сделала ещё глоток. Вкус казался ещё глубже, ещё насыщеннее.
— Знаешь, — сказала я, глядя на игру света в рубиновой жидкости, — они ведь и правда думали, что я им что-то должна. За то, что приняли в семью. За то, что «терпели» меня. Они так и не поняли, что это они в неоплатном долгу. За то, что показали мне, какой я не хочу быть. И с кем я не хочу быть.
Виктор кивнул, его глаза были серьёзными.
— Они люди из прошлого, Алин. А прошлое хорошо только в одном виде — в виде выдержанного вина. Всё остальное — суррогат.
Он взял мою руку.
— Пойдём. У нас скоро группа. Надо приготовить сырную тарелку. Я сегодня утром у фермера забрал потрясающую качотту с пажитником. Она идеально подойдёт к нашему «Резерву». А вечером, когда все разъедутся, мы устроим свой ужин. Только для нас двоих. Откроем ту самую бутылку Шардоне, которую храним для особого случая.
— А сегодня особый случай? — спросила я.
— Конечно, — улыбнулся он. — Сегодня день официального изгнания призраков. Это надо отпраздновать. А завтра начнём строить беседку для барбекю. Гости просят. И ещё я договорился насчёт саженцев Саперави. Посадим на том склоне. Лет через пять будет бомба, а не вино.
Мы вошли в прохладный, пахнущий деревом и вином дом. Я бросила последний взгляд на дорогу. Она была пуста. Впереди было только солнце, виноградники и целая жизнь. Моя жизнь. Которую я создала сама. И это было самое пьянящее и самое прекрасное вино из всех.