— Аня, открывай! Это я!
Звонок в дверь раздался так внезапно, что Аня вздрогнула и чуть не выронила телефон. Десять вечера, воскресенье, завтра на работу — кому могло понадобиться явиться без предупреждения?
Она выглянула в глазок и застыла. На пороге стояла сестра Надя с двумя огромными чемоданами и рюкзаком, как будто собралась покорять Эверест.
— Ань, да открывай уже! Я замерзла!
Аня открыла дверь и удивленно уставилась на младшую сестру.
— Надя? Что случилось? Почему ты не позвонила?
— А ты бы взяла? — хмыкнула Надя, закатывая чемоданы в прихожую. — Последние три разговора закончились тем, что ты торопилась и обещала перезвонить. Так что решила сделать сюрприз!
Из комнаты выглянул заспанный Максим, муж Ани.
— Надежда? Что-то случилось?
— Ой, Максим, извини, что так поздно, — Надя скинула куртку и повесила ее на крючок. — С Игорем разбежались. Совсем. Пять лет коту под хвост.
Аня переглянулась с мужем. О проблемах сестры с ее гражданским мужем они знали давно, но до разрыва дело никогда не доходило.
— Так резко? — осторожно спросила Аня. — Вы же…
— Да какая разница, — отмахнулась Надя. — Не срослось. Квартира его, выгнал меня, как собаку. Поживу у вас годик, ладно? Максимум полтора. Пока не встану на ноги.
Аня снова посмотрела на мужа. Тот пожал плечами — мол, что поделать, не на улицу же выгонять. Но в его взгляде читалась тревога.
— Надь, но у нас же три комнаты, — начала Аня. — Наша спальня, Кирилла комната и гостиная. Ты на диване будешь?
— А где же еще? — словно удивилась такому вопросу Надя. — Не переживай, я не помешаю. Вы меня даже не заметите!
***
Первая неделя прошла относительно спокойно. Надя старалась быть полезной — готовила, убиралась, даже с Кириллом уроки проверяла. Правда, приготовленные ею блюда были слишком экзотичными для двенадцатилетнего мальчика.
— Мам, а можно я не буду это есть? — спросил Кирилл, с подозрением глядя на странное пюре зеленого цвета.
— Это авокадо с чесноком и кинзой, племяш! — воскликнула Надя. — Это очень полезно, особенно для растущего организма.
— Но я не люблю авокадо…
— Потому что ты не пробовал настоящее авокадо! Это же суперфуд!
Аня вмешалась:
— Надь, он правда не любит. У нас простое меню обычно.
— Ну и зря, — фыркнула Надя. — В его возрасте нужно развивать вкусовые рецепторы. Да, племяш?
Кирилл посмотрел на мать умоляющим взглядом.
— Ладно, — вздохнула Аня. — Кирилл, иди делай уроки, я тебе сейчас сделаю бутерброд.
— Вот так ты его и балуешь, — неодобрительно покачала головой Надя. — Поэтому он такой разборчивый.
Аня промолчала, хотя внутри все закипело. Воспитывать ее сына взялась!
Вечером, когда Кирилл уже спал, а Надя раскладывала диван в гостиной, Аня поделилась переживаниями с мужем.
— Она всего неделю тут, а уже указывает, как нам сына воспитывать.
— Не заводись, — Максим обнял жену. — Она просто пытается быть полезной. Скоро устроится на работу, будет приходить поздно, готовить будет некогда.
— Хотелось бы верить, — вздохнула Аня.
***
Через месяц стало понятно, что надежды на скорый отъезд Нади не оправдались. Она устроилась в колл-центр, но там платили мало, а работа была нервной. Надя часто жаловалась, что начальник к ней придирается, коллеги интригуют, а клиенты и вовсе невыносимы.
— Представляешь, эта старая карга мне час рассказывала, почему она не может заплатить за интернет! — возмущалась она за ужином. — А я должна сидеть и слушать! А потом еще начальник сказал, что я грубо с ней разговаривала. Да я ангельским терпением обладаю!
Через неделю таких историй Надю уволили.
— И правильно, — заявила она, вернувшись домой в обеденное время. — Не буду тратить свою жизнь на такую работу. Я достойна большего!
Аня промолчала, хотя вопрос “На что ты будешь жить?” вертелся на языке. Ипотека, коммуналка, питание, школьные расходы Кирилла — у них с Максимом каждая копейка на счету. А теперь еще и Надя со своими запросами.
Незаметно сестра начала брать вещи Ани — то блузку, то юбку, то туфли. Возвращала их в непотребном виде: с пятнами, растянутые, поношенные.
— Ой, прости, я случайно пролила вино на твою блузку, — говорила она беспечно. — Но ничего, пятно почти не видно.
Пятно было видно отлично — яркое, бордовое, прямо на груди. Любимая блузка превратилась в тряпку для уборки.
— Надя, может, ты будешь спрашивать, прежде чем брать мои вещи? — не выдержала однажды Аня.
— Да ладно тебе, мы же сестры, — отмахнулась Надя. — Что, жалко для родной сестры?
Аня снова промолчала. А что сказать? “Да, жалко”? Прозвучит мелочно. Но внутри разгорался огонь обиды.
К концу второго месяца Надя окончательно освоилась. Ее вещи были разбросаны по всей квартире, в ванной царил хаос из косметики, полотенец и разбросанной одежды. Раскладной диван в гостиной перестал складываться обратно — теперь это была территория Нади, где семья больше не могла собраться вместе перед телевизором.
Кирилл сначала был в восторге от тети — она разрешала ему играть в компьютерные игры допоздна, не заставляла есть нелюбимую пищу, даже прикрывала, когда он прогуливал уроки. Но со временем даже ему стало некомфортно.
— Мам, а когда тетя Надя уедет? — спросил он однажды.
— Не знаю, сынок, — честно ответила Аня. — У нее сейчас сложный период.
— Но она занимает гостиную. Мы даже фильм всей семьей не можем посмотреть.
— Потерпи немного, — Аня погладила сына по голове. — Она же наша родственница, нельзя ее бросать в беде.
Кирилл недовольно поморщился, но промолчал.
***
На работе у Ани тоже было неспокойно. Их отдел получил новый крупный проект, и начальство назначило нового сотрудника — Олега, молодого амбициозного менеджера с опытом работы в столице. Они с Аней должны были работать в паре.
Олег оказался приятным человеком — внимательным, профессиональным и остроумным. Они часто задерживались допоздна, и Аня поймала себя на мысли, что ей нравятся эти вечера в офисе больше, чем возвращение домой, где ее ждали проблемы с сестрой.
— Аня, ты какая-то напряженная в последнее время, — заметил как-то Олег, когда они проверяли отчеты. — Все в порядке?
— Да, просто домашние хлопоты, — отмахнулась она.
— Муж помогает?
— Максим? Да, конечно. Дело не в нем. Просто… у нас временно живет моя сестра, и это немного сложно.
— Понимаю, — кивнул Олег. — У меня сестра тоже есть. Старшая. Характер — ого-го!
Они рассмеялись, и Аня почувствовала, как напряжение немного отпускает. С Олегом было легко.
Максим заметил ее частые задержки на работе и начал хмуриться.
— Опять допоздна? — спросил он, когда Аня вернулась в десятом часу.
— Проект сложный, — пожала плечами она. — Мы с Олегом…
— С Олегом, значит, — Максим недовольно сжал губы. — Часто вы вместе задерживаетесь?
— Что ты имеешь в виду? — Аня напряглась.
— Ничего. Просто спрашиваю.
Из гостиной выглянула Надя.
— О, рабочие романы? — спросила она с усмешкой. — Интересно!
— Надя! — возмутилась Аня. — Что за глупости?
— Да ладно вам, я пошутила, — Надя вернулась на диван к своему ноутбуку.
Но Максим остался хмурым, а Аня — раздраженной. Сестра словно нарочно подливала масла в огонь.
***
Роковой день наступил внезапно. Аня и Олег работали над презентацией до позднего вечера, и коллега предложил проводить ее до дома.
— Не нужно, доберусь на такси, — отказалась Аня.
— Вот еще, — возразил Олег. — Уже поздно, а я на машине. Довезу с комфортом.
Аня согласилась — действительно, было уже почти одиннадцать.
Возле дома Олег неожиданно наклонился и поцеловал ее в щеку, а потом попытался поцеловать в губы. Аня отпрянула.
— Ты что? — возмутилась она. — Я замужем!
— Прости, — смутился Олег. — Мне показалось… неважно. Извини, больше не повторится.
Аня выскочила из машины и быстро пошла к подъезду. Сердце колотилось — от испуга, от неловкости, от странного чувства вины, хотя она ни в чем не была виновата.
Что она не заметила, так это фигуру у окна первого этажа. Надя выгуливала соседскую собаку (еще одно ее новое увлечение — выгул собак за деньги) и случайно увидела сцену с поцелуем. И, конечно, сфотографировала.
***
— Как прошел день? — спросил Максим, когда Аня вошла в квартиру.
— Нормально, — выдавила она, стараясь унять дрожь в голосе. — Устала очень.
— Олег довез?
— Да… Слушай, я в душ и спать, ладно? Сил нет.
Максим кивнул, но взгляд его был тяжелым.
Утром, за завтраком, Надя как бы между делом сказала:
— А я вчера видела, как наша Анечка приехала. Поздно-поздно.
Аня вздрогнула и уронила вилку.
— И что? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Да ничего, — пожала плечами Надя. — Просто коллеги такие… заботливые бывают. Провожают до дома, прощаются… тепло.
Максим посмотрел на жену. Аня побледнела.
— Надя, о чем ты? — спросил он напряженно.
— Да так, ни о чем, — улыбнулась Надя. — Просто наблюдение.
С этого дня Надя начала регулярно вставлять в разговор намеки на “особые” отношения Ани с коллегами. Никогда прямо, всегда с невинным видом, но эти шпильки попадали точно в цель.
— Аня, тебе опять Олег звонил, — говорила она с улыбкой при Максиме. — Какой настойчивый мужчина!
Или:
— Максим, а ты не ревнуешь, что твоя жена так часто задерживается на работе?
Обстановка в доме накалялась. Максим стал мрачным и молчаливым. Аня — нервной и раздражительной. А Надя, казалось, наслаждалась созданным напряжением.
Ситуация с Кириллом тоже ухудшалась. Надя все больше подрывала авторитет Ани в глазах сына.
— Мама просто не понимает современных детей, — говорила она племяннику. — Ей кажется, что компьютерные игры — это зло. А ведь там и логика развивается, и реакция, и английский язык!
— Так почему она запрещает? — спрашивал Кирилл.
— Ну, старшее поколение всегда боится нового, — вздыхала Надя. — Но я-то тебя понимаю.
И Кирилл начинал видеть в тете союзника, а в матери — врага. Он стал грубить, огрызаться, игнорировать просьбы и указания.
— Это из-за переходного возраста, — объясняла Надя, когда Аня жаловалась на поведение сына. — Все мальчишки через это проходят. Просто дай ему свободу.
— Свободу прогуливать школу? — возмущалась Аня.
— Одна-две прогулянные алгебры не сделают его неучем, — отвечала Надя. — Зато он поймет, что ты ему доверяешь.
***
Кризис разразился, когда Аню вызвали в школу. Классный руководитель сообщил, что Кирилл пропустил уже десять уроков алгебры подряд и теперь рискует получить двойку за четверть.
— Но как? — ошеломленно спросила Аня. — Он каждое утро уходит в школу!
— А потом уходит из школы, — развела руками учительница. — И, по словам одноклассников, проводит время в интернет-кафе неподалеку.
Вернувшись домой, Аня устроила сыну допрос. Кирилл сначала отнекивался, потом огрызался, но наконец признался:
— Да, прогуливал! И что? Алгебра — отстой!
— А деньги? — спросила Аня. — Интернет-кафе бесплатно не работает.
Кирилл замялся.
— Тетя Надя давала, — наконец пробурчал он. — Она понимает, что иногда нужен отдых от школы.
Вечером, когда Надя вернулась с очередного выгула собак, Аня встретила ее в коридоре.
— Ты давала Кириллу деньги на интернет-кафе? — спросила она напрямую.
— Ну давала, и что? — Надя прошла в комнату, снимая куртку. — Мальчику нужно иногда расслабляться.
— Мальчику нужно учиться! — вспылила Аня. — Он завалил алгебру! Его могут оставить на второй год!
— Ой, да ладно драматизировать, — отмахнулась Надя. — Подумаешь, алгебра. Когда она в жизни пригодится?
— Дело не в алгебре! — Аня повысила голос. — Дело в том, что ты подрываешь мой авторитет! Ты учишь моего сына врать и прогуливать школу!
— А ты слишком давишь на ребенка! — парировала Надя. — Он задыхается от твоих запретов!
На крик прибежал Максим.
— Что происходит?
— Твоя жена устроила скандал из-за пустяка, — фыркнула Надя.
— Пустяка?! — Аня чуть не задохнулась от возмущения. — Она дает Кириллу деньги на прогулы! Учит его врать нам!
Максим посмотрел на Надю:
— Это правда?
— Да подумаешь! Ребенку нужен отдых, — закатила глаза та. — Вы оба слишком строгие родители. Я просто помогаю племяннику не свихнуться от давления.
— Ты живешь в нашем доме, — медленно проговорил Максим. — Едишь нашу еду. И при этом подрываешь наши методы воспитания?
— О, только не начинай эту песню “мы вас приютили, будьте благодарны”, — скривилась Надя. — Родную сестру приютили, подвиг совершили!
— Родная сестра не должна вредить семье, в которой живет! — крикнула Аня.
— Я не врежу! Я помогаю Кириллу не стать таким же занудой, как вы!
В этот момент в прихожей снова раздался звонок. Приехала Валентина Петровна, мать Ани и Нади. Она решила навестить дочерей без предупреждения — любила сюрпризы.
— Девочки мои! — воскликнула она, входя и обнимая сначала Надю, потом Аню. — Как я рада, что вы снова вместе! Как в детстве!
Ужин проходил в напряженной атмосфере. Аня молчала, Надя была подчеркнуто весела, Максим отвечал односложно. Только Валентина Петровна щебетала, не замечая тяжелого воздуха вокруг.
— А я вам новости привезла! — объявила она. — У вашей двоюродной сестры Ларисы дочка замуж выходит! Нас всех приглашают!
— Замечательно, — пробормотала Аня.
— Как там твоя работа, Анечка? — спросила мать. — Все так же задерживаешься допоздна?
— Проект сложный, — ответила Аня.
— С Олегом, — вдруг вставила Надя. — Они с Олегом часто вдвоем задерживаются.
Валентина Петровна не заметила подтекста, но Максим напрягся.
— Да, коллеги бывают очень… близкими, — продолжила Надя с невинной улыбкой. — Особенно когда проводишь с ними столько времени. Вот недавно Олег даже довез Аню до дома. Очень трогательно прощались.
— Надя! — воскликнула Аня.
— Что? — захлопала глазами та. — Я сказала что-то не то?
— Что значит “трогательно прощались”? — спросил Максим.
— Ничего! — воскликнула Аня. — Надя просто…
— Просто видела, как вы целовались у подъезда, — закончила Надя и достала телефон. — У меня даже фотография есть. Чисто случайно сняла, выгуливала собаку.
Она показала экран Максиму. На фото Олег наклонялся к Ане, и со стороны действительно казалось, что они целуются.
— Это не то, что ты думаешь! — вскочила Аня. — Он просто… он попытался, но я сразу его оттолкнула!
— На фото непохоже, — холодно сказал Максим.
— Да что ты такое говоришь? — вмешалась Валентина Петровна. — Аня не такая!
— Дети, не ссорьтесь, — попросила Валентина Петровна. — Надя, зачем ты показываешь эту фотографию? Тут наверняка какое-то недоразумение.
— Недоразумение? — Надя театрально вздохнула. — Может, и так. Просто мне обидно за Максима. Он хороший человек, не заслуживает такого.
— Ничего не было! — Аня стукнула кулаком по столу. — Максим, клянусь тебе! Олег попытался меня поцеловать, я его оттолкнула и больше с ним наедине не оставалась!
— А зачем он вообще пытался тебя поцеловать? — голос Максима дрожал от сдерживаемого гнева. — Ты давала повод?
— Конечно, нет! — воскликнула Аня. — Как ты можешь такое говорить?
— Не знаю, что и думать, — покачал головой Максим. — Последние месяцы ты постоянно задерживаешься, приходишь поздно, говоришь только об Олеге…
— Потому что мы работаем вместе над проектом! — Аня чувствовала, как к горлу подступают слезы. — И вообще, как ты можешь верить этому фото? Веришь Наде, а не мне?
— Фото не врет, — заметила Надя.
— А ты вообще молчи! — взорвалась Аня. — Ты специально все это устроила! С самого начала! Приехала, расположилась, начала манипулировать Кириллом, теперь еще и это! Чего ты добиваешься?
— Анечка! — всплеснула руками Валентина Петровна. — Как ты разговариваешь с сестрой?
— Мама, ты не видишь, что происходит? — Аня в отчаянии повернулась к матери. — Она специально все разрушает! Моя семья рушится из-за нее!
— Вот только не надо на сестру сваливать свои ошибки, — покачала головой Валентина Петровна. — Надя у нас в гостях…
— В гостях? — переспросила Аня. — Она живет тут уже три месяца! Обещала “годик, максимум полтора”. И за это время она настроила против меня сына, пытается разрушить мой брак, забирает мои вещи без спроса!
— Аня всегда была собственницей, — вздохнула Надя. — Еще в детстве не делилась игрушками.
— При чем тут игрушки? — закричала Аня. — Ты превратила нашу жизнь в кошмар! И я требую, чтобы ты немедленно собрала свои вещи и ушла отсюда!
Воцарилась тишина. Максим смотрел в пол, Валентина Петровна — на Аню с ужасом, Надя — с обиженным видом.
— Ты выгоняешь родную сестру? — тихо спросила мать. — Сестру, которая осталась без крыши над головой?
— Мама, не начинай, — устало сказала Аня. — Ты не знаешь всей ситуации.
— Я знаю, что семья должна поддерживать друг друга, — отрезала Валентина Петровна. — А ты выгоняешь Надю на улицу!
— Не на улицу, — вмешался вдруг Максим. — Мы можем помочь ей снять квартиру. Первые пару месяцев даже оплатить. Но жить вместе больше невозможно.
Надя рассмеялась:
— О, великодушное предложение! А знаете что? Я и сама справлюсь! И да, я давно могла снять жилье. Но мне было интересно, как долго продержится эта идеальная семейка.
Аня замерла:
— Что ты сказала?
— Что слышала, — Надя посмотрела ей прямо в глаза. — Думаешь, я не могла найти работу? Или снять квартиру? Могла, и давно. Но мне было любопытно, как быстро начнет трещать по швам твоя идеальная жизнь. Муж-подкаблучник, сын-зануда, работа-дом-работа. Ты всегда хвасталась своей стабильностью, своим благополучием. А я хотела увидеть, что за ним стоит.
— Надя! — ахнула Валентина Петровна. — Что ты такое говоришь?
— Правду, мама, — Надя встала из-за стола. — Аня всегда была твоей любимицей. Всегда все делала правильно. Училась на отлично, вышла замуж за «хорошего мальчика», родила внука, квартиру купила. А я — вечная бунтарка, вечная неудачница. “Почему ты не берешь пример с сестры?” — помнишь, мама? Сколько раз ты это говорила?
Валентина Петровна растерянно переводила взгляд с одной дочери на другую.
— Я не понимаю… Надя, ты специально?..
— Да! — Надя сорвалась на крик. — Специально! Мне хотелось увидеть, как она будет барахтаться, когда ее идеальная жизнь начнет рушиться! Как быстро ее муж начнет сомневаться в ней! Как ее сын отвернется от нее! И знаете что? Оказалось, что это не так уж и сложно!
Комнату затопила тяжелая тишина. Аня смотрела на сестру, и внутри нее что-то окончательно сломалось. Все эти месяцы она думала, что Надя просто бестактная, эгоистичная, но не представляла, что сестра планомерно разрушала ее семью.
— Вон из моего дома, — тихо, но твердо сказала Аня. — Немедленно.
— Аня! — Валентина Петровна схватила старшую дочь за руку. — Нельзя так!
— Мама, выбирай, — Аня посмотрела на мать. — Либо ты поддерживаешь меня, либо ее. Но знай: если ты выберешь Надю после всего, что она наговорила, между нами все кончено.
Валентина Петровна отшатнулась:
— Как ты можешь ставить меня перед таким выбором? Я вас обеих люблю!
— А я больше не могу, — Аня покачала головой. — Хватит. Я годами терпела, как ты превозносишь Надю, прощаешь ей все выходки, оправдываешь ее. “Она же младшенькая, ей тяжелее”. А каково мне было? Быть всегда идеальной, всегда правильной, всегда сдержанной?
— Боже, какая драма, — Надя закатила глаза. — Ладно, я сама уйду. Не волнуйтесь, вещи соберу к утру.
— Нет, — Аня схватила ее за руку. — Ты уйдешь сейчас. Максим поможет тебе донести чемоданы до такси. А остальное пришлю курьером.
Надя вырвала руку:
— Не указывай мне! Я сама решу, когда уйти!
— Немедленно! — Аня почти кричала. — Или я вызову полицию!
— Тогда я пойду к маме, — Надя развернулась к Валентине Петровне. — Ты же не бросишь дочь на улице, правда?
Валентина Петровна растерянно кивнула:
— Конечно, доченька, поедем ко мне.
— Вот и славно, — усмехнулась Надя. — Пойду соберу самое необходимое.
***
Через час Надя и Валентина Петровна уехали. Квартира казалась непривычно пустой и тихой. Аня сидела на кухне, глядя в стену невидящим взглядом. Максим сел рядом.
— Ты мне веришь? — спросила Аня, не поворачивая головы.
— Верю, — тихо ответил он. — Надя сама все расставила по местам. Ее признание… это было что-то.
— А раньше не верил? — в голосе Ани звучала горечь.
— Сомневался, — честно признался Максим. — Прости меня за это. Надя умеет играть на слабостях.
Из своей комнаты вышел Кирилл. Его глаза были красными — видимо, плакал.
— Мам… — он подошел к Ане. — Я тоже многое слышал.
Аня молча открыла объятия, и сын прижался к ней.
— Прости меня, — прошептал он. — Я не думал, что тетя Надя так специально делала. Она казалась такой классной.
— Я знаю, милый, — Аня погладила сына по голове. — Ты не виноват.
***
Первые дни после отъезда Нади были странными — словно семья заново училась жить вместе. Кирилл стал более открытым с родителями, Максим — внимательнее к Ане. Потихоньку они нащупывали новый баланс.
Через неделю позвонила Валентина Петровна.
— Анечка, как ты там? — в голосе матери звучала тревога.
— Нормально, мама, — сухо ответила Аня. — А что?
— Надя рассказывает всем родственникам, как ты ее выгнала на улицу… Говорит, что ты всегда ее ненавидела.
— И ты ей веришь?
— Нет, но… может, вы помиритесь? Вы же сестры…
— Мама, — Аня вздохнула. — Я не хочу больше видеть Надю. Никогда. Она сделала все, чтобы разрушить мою семью.
— Но она раскаивается!
— Неправда, — отрезала Аня. — Она вас всех обманывает. И если ты продолжишь давить на меня, я перестану общаться и с тобой.
Валентина Петровна заплакала, но Аня была непреклонна. В глубине души она знала, что мать всегда будет на стороне младшей дочери, что бы та ни натворила.
***
Прошло полгода. Жизнь постепенно наладилась. Аня получила повышение на работе (Олега перевели в другой отдел сразу после инцидента), Кирилл вытянул оценки и стал более ответственным, отношения с Максимом укрепились. Надя, как рассказывали общие знакомые, нашла богатого поклонника и уехала с ним на юг.
С Валентиной Петровной отношения оставались натянутыми. Мать все еще надеялась на примирение дочерей, не понимая глубины нанесенной раны.
Однажды Аня случайно встретила Надю в торговом центре. Сестра была не одна — ее сопровождал хорошо одетый мужчина средних лет и, что удивительно, Валентина Петровна. Они весело болтали, смеялись, даже не заметив Аню.
Аня спряталась за колонной, наблюдая за ними. Внутри всколыхнулась обида — мать выбрала сторону Нади, как и всегда. Но вместе с обидой пришло и странное облегчение. Она больше не была привязана к этой токсичной связи, не должна была соответствовать чьим-то ожиданиям, быть “хорошей дочерью” и “заботливой сестрой”.
Дома Аня рассказала о встрече Максиму.
— И знаешь, — закончила она, — впервые за много лет я почувствовала себя свободной. Свободной от необходимости быть идеальной для мамы, быть поддержкой для Нади, быть вечно виноватой за свои успехи.
Максим обнял ее:
— Иногда разрыв — это не конец, а начало. Начало новой, более здоровой жизни.
Вечером, укладывая Кирилла спать, Аня подумала о том, что семья — это не только кровные узы. Настоящая семья — это те, кто поддерживает тебя, кто рядом в трудную минуту, кто не манипулирует твоими слабостями.
Надя никогда не была ей настоящей сестрой. И осознание этого, как ни странно, принесло покой. Пусть мама выбрала Надю, пусть родственники считают Аню бессердечной — она знала правду. И этого было достаточно.
А ночью ей приснился сон: она идет по светлой дороге, впереди Максим и Кирилл, они оглядываются и улыбаются ей. А позади — темнота, в которой медленно растворяются фигуры Нади и Валентины Петровны. И во сне Аня поняла: иногда нужно отпустить прошлое, чтобы идти вперед.
Утром она проснулась с легким сердцем. Впервые за долгое время мысли о сестре не вызывали боли и гнева — только спокойное безразличие. И это было настоящей победой.
Возможно, когда-нибудь они снова встретятся и даже поговорят. Но сестрами в истинном смысле этого слова они уже никогда не будут. И Аня была готова принять эту истину.